С этой тварью разговаривать бесполезно. Ухожу на кухню. Набираю бывшего мужа, он долго не отвечает, а когда ответил, я ему коротко описала, что происходит в нашей пока ещё квартире.

— Не уходи, я еду! — прокричал Демид и завершил разговор.

Куда уж тут уходить с кучей коробок и сваленными в них вещами, умываюсь холодной водой, чтобы хоть немного вернуться в реальность из этого сюрреализма. Даже не собираюсь ничего придумывать, и съезжать не собираюсь, по крайней мере, до официального развода! Не я изменяла! Но логика шепчет, что если начнутся скандалы, то я всё равно сбегу, или сделаю попытку к бегству, потому что терпеть издевательства не собираюсь.

Несколько раз снова пытаюсь дозвониться до отца, но он скидывает. Нормально, так поступать с дочерью? Но я всегда нахожу ему оправдание, и в этот раз решила, что, наверное, в дороге и не может говорить.

Ставлю чайник, чтобы хоть немного отвлечься, а потом выключаю газ, фиг её знает эту Настю, кипяток рядом сейчас опасен, кто-то кого-то может и ошпарить…

Через полчаса запыхавшийся Демид открыл дверь и потерял дар речи от наглости своей новой невесты.

— Настя, ты что творишь? Мы договорились о компенсации вчера, и о фиктивной регистрации! Какого хрена тебе ещё надо?

— Мне нужен ты, я тебя люблю! И беременная от тебя…

— Так, это ещё нужно через тест подтвердить, — также громко орёт муж, а я просто смотрю на этот театр абсурда, и понимаю, что Демид уже сто раз раскаялся, что повёлся на сияющую звезду моей сестры. Ну, пусть расхлёбывает, похоже, что мне даже мстить ему не надо, Настя всё уже делает. Весь комплекс мстительных мероприятий! Но мне не жалко его, это даже мало, жду, когда они сцепятся, потому что для неё кинуться драться – почти норма. У меня два шрама от её диагноза есть, один раз стакан в голову мне кинула, второй раз по ноге палкой саданула, но у неё ж диагноз, её наказывать нельзя…

А скандал только нарастает:

— Полиция подтвердит всё, и изнасилование, и отцовство! — верещит Настя, но Демид хватает её в охапку и тащит в комнату. И судя по диким воплям и его приглушённому рычанию, разговор у них сейчас, как противостояние двух мартовских котов.

Мне захотелось чего-то крепкого, потом подступила тошнота и я сама себе махнула рукой, словно кому-то есть дело до моей боли, снова ушла на кухню и стою, смотрю как за окном тихо падает снег. Хочу тишины! Холодными пальцами тру виски, слёзы текут, и я тихонько всхлипываю, как щенок в клетке зоомагазина. Пока во мне нет сил, чтобы кинуться на амбразуру и начать воевать. Потому что воевать не за что и не за кого. Мне просто нужна передышка! Вот и всё.

Вздрагиваю от незнакомого голоса за спиной:

— А деньги кто заплатит за новый замок? — мастер, невольный зритель нашего спектакля, просит оплату, не я вызывала, не мне и платить!

— Вон там в комнате хозяин, его спрашивайте, — отвечаю, выдыхая, и у логистика впервые нет ни одной мысли, как сейчас найти машину, грузчиков, и куда ехать на ночь глядя с этими чёртовыми коробами, если Демид уступит Насте, то мне останется только сочувствие!

Мастер, рискуя своим здоровьем, попросил у Демида оплату, за то, что поцарапал новую дорогую дверь, меняя замки, Настя постаралась.

Снова вопли, Демид орёт на Настю и на мастера, Настя орёт на всех. Я продолжаю смотреть в окно, потому что на ночь никуда не собираюсь ехать, эти долбаные бзики сестры пора прекращать! Просто жду, когда они все уберутся из нашей квартиры. Снова визг, крик, и неожиданно всё стихло.

— Марина прости, мы с Настей уезжаем, ты живи тут! Тебя никто не побеспокоит. За вещами приеду завтра.