Наш с Ромкой отец умер семь лет назад. Поэтому мне пришлось взять большинство обязанностей на себя.

В свой двадцать один год я чувствую себя гораздо старше и обязательней, чем большинство моих сверстников.

Ромка тоже молодец и прекрасно понимает наше положение. Едва ему исполнилось восемнадцать — он тут же устроился курьером в доставку еды.

Деньги конечно небольшие, но в нашем положении важна каждая копейка.

Мамин доктор сказал, что ей может помочь операция, но она недешёвая. Поэтому я продала всё, что могла. Украшения, мелкую технику...

Устроилась официанткой в кафе, но этих денег тоже не хватало. У моей работодательницы есть ещё несколько баров, и я напросилась на подработку в ночь, она не отказала.

Хорошо, что и я, и брат прошли на стипендию, и хотя бы на учёбу тратиться не приходится.

С утра я учусь, днём работаю в кафе по графику два через два, ночью — в баре по тому же графику. Тяжело, но я справляюсь.

На операцию денег мы набрали, но также и долгов за коммунальные услуги. И если за квартиру долг может подождать, то электроэнергию нам обещают отключить.

Открываю дверь квартиры, тут же натыкаюсь на маму.

— Привет, — натягиваю улыбку на лицо.

— Ну что? Дали отсрочку?

— Да, — стаскиваю кроссовки с ног. — Не переживай. Всё в норме.

— Уверена? Ты неважно выглядишь...

— Мамуля, — подхожу и обнимаю её. — Всё нормально, нам дали рассрочку. Просто я немного вымоталась, пойду посплю. Мне сегодня выходить в ночную смену.

— Ну ладно иди, работы, наверное, невпроворот будет.

Целую маму в щёку и ухожу в свою комнату.

Она думает, что по ночам я работаю уборщицей на производстве. Если бы она узнала, что я разношу алкогольные коктейли мужчинам, которые решили повеселиться после работы — её бы хватил инфаркт.

Она ни за что бы не одобрила заработок в таком месте.

Но что не говори, сегодня пятница, и народу действительно будет много. Поэтому я должна выспаться.

Вечером на работе я первым делом направляюсь в кабинет начальницы, с надеждой, что она ещё не ушла.

Стучусь и открываю дверь.

— Привет, Олесь, проходи, — поднимает на меня взгляд. — Что-то случилось? Я собиралась уходить.

— Я не задержу вас надолго, — топчусь с ноги на ногу, ищу подходящие слова.

— Не стесняйся, говори в чём дело.

— Светлана Игоревна, я к вам с просьбой... Не могли бы вы меня выручить? Мне нужно сорок тысяч рублей, будете вычитать из зарплаты. Я, в свою очередь, могу брать дополнительные смены...

— Куда уж больше смен? Ты и так как лошадь ломовая. Всё прёшь на себе, на работе безвылазно...

— Просто сейчас у нас не самые простые времена...

— Да в курсе я, — машет рукой Светлана. — Конечно я дам! Как мама?

— Спасибо вам огромное, я всё отработаю, — замолкаю. — Так же мама, головные боли только усиливаются... Если понервничает, потом ни одни таблетки не помогают.

— Когда назначена операция?

— Через две с половиной недели, но врачи всё равно не дают стопроцентной гарантии.

— Я уверена, что всё будет хорошо, — одобряюще улыбается начальница. — Иди работай, я скажу администратору, чтобы он передал тебе нужную сумму в конце рабочей смены.

— Хорошо, большое спасибо.

Покидаю кабинет Светланы Игоревны, направляюсь к барной стойке.

Многие столики уже заняты, несмотря на то, что время ещё не позднее. Боюсь представить, что нас ждёт впереди.

— Готова— из ниоткуда появляется бармен. — У нас уже заказов невпроворот.

— Да, конечно.

Беру в руки два коктейля и несу их к нужному столику. Как и обычно, ловлю на себе похотливые взгляды, но полностью их игнорирую.

За время своей работы здесь я привыкла не реагировать на всякого вида реплики, двусмысленные фразы...