Леська и без того напуганная увиденным, спешит скрыться в комнате сына. Стаса же ситуация забавляет и он смеется во весь голос, не боясь разбудить сыновей.

- Что-то я разошелся. Хочется брать тебя громко и вольно. Давай уединимся, - он склонился ко мне и шепчет теперь в ухо.

Он поднимает меня за волосы, но я подчиняюсь. Ничего. Я сама иду на это. Все двадцать лет. Тянет меня в свой кабинет.

И дальше. За стеллаж с книгами.

А здесь...

Здесь его личная комната, в которой он уединяется со мной. Комната без окон. С качественной шумоизоляцией. Я даже не интересовалась, сколько денег он вбухал в ее переоборудование. Мне здесь другая роль отведена.

- Давай сама! Без прелюдий! – командует мне Стас, и я начинаю раздеваться.

В комнате темно, лишь тусклый свет немного помогает ориентироваться. Но я и без света найду все, что мне нужно для его извращенных фантазий.

Переодеваюсь в черный латексный костюм, который оставляет мой зад практически голым. На интимном месте молния. Но, надеюсь, сегодня она не понадобится. Надеваю на голову маску кошки.

Мои формы идеальные. И в любой бы другой момент я с удовольствием поиграла в эти игры. Но только с любимым мне человеком…

Интересно, а Лешке бы подобное понравилось?

Костюм кошечки – вполне. Но вот все остальное.

Стас включает камеру, которая тут же установлена в нужном для нас с ним положении. Отрегулирована высота штатива, угол наклона камеры. Все в полной мере охватывает кровать. Кровать с металлическим кованым изголовьем, к которому можно прикреплять наручники. И меня с ними.

Включается тихая музыка. Все как в лучших борделях.

Я в них бывала одно время… Когда Стас требовал от меня секс втроем. Вот только все его внимание было приковано ко мне. Поэтому он оставил эту затею.

Сейчас он не хочет отходить от полюбившихся ему игр.

- Давай, поиграй на камеру…

И я начинаю играть на камеру.

Я чуть пританцовываю, двигая бедрами. Веду руками по животу, по груди, лаская соски, которые открыты в прорезях. Плавными движениями дохожу до шеи, запускаю слегка пальцы в волосы, которые остаются свободными в этой маске. Мои рыжие волосы ни с чем не сравнимы. Двадцать лет я остаюсь в коллекции мужа единственной «Рыжей кошечкой». Четко знаю, что ему нравится, а что не очень. Сейчас я должна заполучить его прощение, поэтому делаю все то, что ему нравится. Ввожу медленно в рот большой палец. Слегка его посасываю, издавая стон. Извиваюсь на кровати.

Через некоторое время вижу, как Стас начал дышать тяжело. Взгляд стал тяжелым. Он продолжает стоять возле камеры, но я чувствую его возбуждение. Хочу побыстрее со всем этим покончить. Поэтому начинаю ласкать себя пальцами между бедер. Сначала поверх латексных трусиков. Затем приоткрываю молнию. Моя задача – не показать сейчас своих интимных прелестей. Оставить подробности за кадром. Сейчас Стас играет со мной в другие игры.

Он подходит к кровати и подхватывает наручники, которые уже прикреплены к кованому подголовнику кровати. Я лежу на спине. Смотрю ему прямо в глаза и жду следующей команды.

- Перевернись, - тихо и с хрипом в голосе командует муж.

Я поворачиваюсь, прекрасно осознавая, что сейчас будет.

Он пристегивает меня наручниками к кровати. Обе руки подняты. Положение не очень удобное, но я готова вытерпеть любые унижения, лишь бы не чувствовать в себе этого гада.

Стас приспускает штаны и садится рядом со мной, лицом в камеру. Себя он в дальнейшем отретуширует, прикрыв лицо, поэтому занимает удобное положение. Слышу звук плетки, которая рассекает воздух.