Вызвала такси, потому что с такими нервами за руль садиться опасно, да и денег на бензин у меня теперь нет. Скоро вообще на трамвае придётся кататься. Причём зайцем!

  Добралась без приключений до здания суда. Меня провели в комнату для беседы, за дверью которой уже сидел за столом Игорь. Я вошла в комнату и пересеклась с ним взглядом. Мне сразу же показалось, что в комнате стало куда холоднее. Тихомиров молчал и не отрываясь смотрел на меня, пока я шла к своему стулу напротив него. Как же тяжело чувствовать на себе его внимание! Если бы не Богдан, ни минуты бы не осталась на одной территории с этим хищником, готовым мне переломить хребет.

  – Добрый день, – сказал Игорь.

  – Добрый, – ответила ему и еле сдержалась, чтобы не отвести глаз и не показать этим, что я нервничаю.

  – Как дела, Вера?

  Сузила глаза. Он ещё и издевается?

  – После увольнения не очень хорошо. Вы ведь знаете об увольнении, правда?

  Он молча кивнул, лишь приподняв одну бровь. Потом продолжил задавать мне вопросы:

  – Ну что, Вера, получилось у тебя воевать со мной?

  Я ничего не ответила. Смотрела хмуро в пол. Что тут говорить? Не получилось. Тихомиров выбил почву из-под ног. И сейчас он злил меня как никогда. Я снова с трудом боролась со своими эмоциями и заставляла себя помнить о том, что нам всё же нужно поговорить.

  – Я задал вопрос, – резанул ухо снова его ледяной голос, даже вздрогнула.

  – Нет, – ответила, хотя не понимаю, какой в этом смысл.

  И так ведь всё ясно. Он заберёт теперь сына. Я ничего не смогу с этим сделать. Правда всегда на стороне сильных.

  – Ты ещё можешь пойти мне навстречу и подписать согласие на признание меня отцом.

  Вдох-выдох. Вера, возьми себя в руки.

  – Игорь Сергеевич, – обратилась к нему ровным тоном. – Вы даже не хотите сначала обсудить вопрос, прежде чем выдвигать требования?

  – Давай обсудим. Я хочу права и опекунство. Хочу, чтобы Богдан жил в моём доме.

  – А со мной вы считаться не намерены? 

  – А что тебя не устраивает? Права я у тебя не забираю. Только хочу, чтобы мой ребёнок был со мной.

  – Мой ребёнок.

  Игорь снова глянул на меня недобро.

  – Ты опять со мной споришь, Вера? Соглашайся уже и подписывай. Или ты думаешь, у тебя есть шанс отказаться? Я устал с тобой ходить по кругу.

  Он второй раз уже положил передо мной лист и ручку. Сел на место и стал сверлить взглядом.

  Я готова была мирно обсудить. Но Игорь снова давит на меня, заставляет. Если я сейчас подпишу согласие, он совсем сына отберёт, раз требует, чтобы Богдан жил в его доме. А на суде есть шанс, что правда всё же будет на моей стороне. Значит, я буду с ним бороться.

  – Нет, – твёрдо ответила ему, с вызовом глядя в глаза. – Это пусть суд решает, получите ли вы права.

  Тихомиров поднялся и подошёл ко мне. Протянул руку, поднял вверх мою голову и заставил смотреть в глаза. Какое-то время он просто молча смотрел мне в лицо, пока я в оцепенении сидела. У меня даже не поднималась рука, чтобы убрать от себя его пальцы – я просто боялась до него дотрагиваться. Его энергетика меня за секунды заковывала в лёд. Ничего вокруг нет, кроме карих глаз напротив и его пальцев на моей коже. На несколько секунд мужской взгляд застыл на моих разомкнутых и пересохших от страха губах. Появилась сумасшедшая мысль, будто он смотрит на них… как мужчина.

  Не может быть, это уже фантомы мне мерещатся от нервов.

  – Тебе мало того, что ты уже лишилась работы? Хочешь продолжения войны? Чтобы ты её и не нашла?  – снова зазвучал низкий голос. – Ты вынуждаешь меня, Вера, делать нехорошие поступки.