Как бы там ни было, а для Кирилла и его семьи я стала женой с изъяном: ведь я не смогла принести в дом наследника.

Сердце обливалось кровью: в моей системе жизненных ценностей браку уделялось особое внимание. Брак, семья — для меня это было священно. Отдавая свою жизнь в крепкие руки любимого мужчины, я верила, что это раз и навсегда, что муж должен быть первым и единственным, а жена — хранительница очага — обязана хранить этот очаг и дарить мужу не только любовь и заботу, но и детей… К двадцати восьми годам дети стали моей самой болезненной темой. Отчего-то мы с Кириллом не смогли. За нашими плечами осталось пять лет брака, три года из которых я потратила на всевозможные способы получить желаемое — драгоценного малыша, и полный провал.

Из подъезда вышла молодая мама с коляской, и я отвела взгляд. Горло обожгло. Разбитая жизнь, несбывшиеся мечты… А ведь мне так мало было нужно! Всего лишь положительный тест на беременность. Две полоски вместо одной. Такая желанная задержка…

Стряхнув отчаяние, я уверенно зашагала к подъездной двери. Лифт услужливо отвез меня на такой знакомый четвертый этаж.

Двери открыл Кирилл — такой родной, такой красивый, в домашней майке, которую я дарила ему в прошлом году на двадцать третье февраля… По еще недавно нашей общей квартире разливался аромат свежесваренного кофе.

— Злата, привет.

— Привет. Я за коробками.

Даже не взглянув на него, прошла в прихожую. Коробки стояли здесь же, у входа.

Как будто он ждал, что я за ними приеду. Выставил их в прихожую, как обычно выставлял пакеты с мусором.

Я осторожно открыла коробки и заглянула внутрь. Там аккуратными стопочками были сложены мои конспекты с курсов повышения квалификации и несколько брошюр.

Кирилл взглянул на меня, провел ладонью по своим темным волосам.

— Не переживай, я ничего не трогал. Кофе хочешь?

Я на миг прислонилась к стене.

— Боюсь, после кофе у меня не будет моральных сил уйти. Лучше сделаю это сразу.

— Помочь?

— Нет, я сама.

Подхватив коробки, я шагнула обратно к выходу.

— Злата, я… я не хотел, чтобы все закончилось именно так! — растерянно остановился в дверях еще недавно такой любимый муж.

Сглотнув ком, я обернулась.

— Твоя семья сказала, что я с изъяном, помнишь?

— От меня уже пять лет ждут наследника! Я их не оправдываю, но…мне нужен ребенок!

— А ты не допускал мысли, что это не у меня проблема?! Может, дело в тебе, Кирилл?!

— Но ведь забеременеть не смогла ты, а не я!

— Не хочу это обсуждать… Теперь уже бессмысленно.

— Злата, послушай, я…

— Прощай.

Тряхнув головой, я заторопилась к распахнувшему свои двери лифту. В груди что-то вспыхнуло и заныло.

«Что ж, Злата, надо двигаться дальше. В одну и ту же воду не войти дважды, — успокаивала себя. — Вечером тебя ждет скандальное собрание, на котором придется разнимать разъяренных родителей и папу-миллионера с обложки журнала, так что взбодрись! Взбодрись, Злата!»

4. Глава 4. Северский

Этим утром Северский проснулся от ощущения, что на него кто-то пристально смотрит. Открыв глаза, он обнаружил стоящую над ним дочку в розовой пижаме.

— Что, Аля?

— Пап, мы проспали. — Дочка указала на отчего-то не сработавший электронный будильник у него на прикроватной тумбе.

Северский широко распахнул глаза и громко чертыхнулся.

— Какой кошмар! Как мы могли не услышать будильник?! У меня же встреча с корейцами на девять утра назначена!

— Пап… — Аля все стояла и никак не хотела уходить.

— Что еще? — судорожно собирая по спальне свои вещи, обернулся он.

— Мне все школьные рубашки маленькие. Рукава короткие.