— Плохое место, — хмуро взглянул на дочку Андрей. — Если поставят на учет, считай, всю жизнь себе испортишь. И никакие деньги не помогут ее отмыть.

Девочка испуганно икнула.

— Ты же им не позволишь, пап?! — Маленькие ручки сложились домиком в знак мольбы. — Ну скажи, что не позволишь!

— Если ты будешь продолжать в том же духе, я не смогу тебе помочь! Говорил же, давай переведу тебя в элитную гимназию!

— Ни за что! — воинственно сверкнула взглядом голубых глаз Алекса. — Там же, как в тюрьме, пап! И программа сложная, с уклоном в математику! Я не тяну математику, ты же знаешь! Когда вырасту, я ветеринаром хочу стать! Буду спасать бедных животных…

Андрей Викторович Северский представил свою дочку сотрудницей ветеринарной клиники, закатил к потолку выразительные голубые глаза, снова досчитал до десяти и шумно выдохнул.

— Пойдем ужинать, хулиганка!

— А что на ужин?

— Полчаса назад из ресторана привезли вкусное жаркое. Пальчики оближешь!

Позабыв о своей провинности, Аля бросила на стол листок с небом и чайкой, вскочила с места и повисла на мощной шее отца.

— Ура! Как же я люблю, когда ты дома, пап!

«Какой она еще ребенок!» — мелькнула мысль, и Северский прижал дочку к себе.

Наверное, со стороны они смотрелись смешно: огромный мужик, вся жизнь которого протекала в работе с грубыми сотрудниками службы безопасности, и маленькая девчонка с непослушными кудряшками.

— Ну вот, а говоришь — семьи нет! — обиженно фыркнул он.

Пронес дочку, повисшую на нем, как обезьянка, до резных перил красивой лестницы и поставил на ноги.

— Пап, ты не обижайся, но я не ощущаю, что она есть.

— Если бы не было, я бы сейчас с тобой не возился!

Алекса, чувствуя себя немного виноватой, что расстроила отца, пожала хрупкими плечиками и засеменила за ним следом.

— Пап, а мама…. Какая она была? — сорвался с её губ робкий вопрос.

Северский помрачнел. В груди что-то больно заныло. Старая рана, которая никогда не заживет. Он был из тех, которых кличут однолюбами. Считал: если брак, то навсегда. Вот и не женился больше после трагедии, которая произошла много лет назад с Алиной мамой.

— Она была красивая. И… и нежная, — срывающимся голосом сообщил он.

— А я на нее хоть чуть похожа?

— Очень похожа.

— Значит, я тоже красивая и нежная?

— Ну, насчет нежной — это еще как посмотреть! Мама бы никогда не заехала по лицу однокласснице. Для этого она была слишком хорошо воспитана.

— Ну, может, мне от тебя что-то передалось? Ты же вон какой большой и сильный! И весь город знает, что твое охранное агентство сможет защитить от любого преступника!

— Наверное, гены выстрелили, — косо взглянув на малышку, согласился Северский.

— А ты любил маму, пап?

— Конечно! Почему ты спрашиваешь?

— Потому что интересно! Психологиня сказала, что семья — это самое важное в жизни каждого человека, что мы все несем в себе информацию своего рода. А еще она дала нам на дом задание: составить генеалогическое древо.

«Чтоб ее, эту психологиню!» — мысленно напрягся Северский. Но вслух задал лишь короткий вопрос:

— А собрание когда?

— Завтра в девятнадцать часов, кабинет двести два. Там еще бумажку всем выдали, сказали, чтобы каждый родитель поставил подпись, что ознакомлен с информацией, потому что на собрание придет директриса. Школе нужна спонсорская помощь. На третьем этаже крыша течет! Когда идет дождь, вода льется прямо в наш кабинет физики!

— И что, городская администрация не может выделить денег на ремонт?

— В этом году ремонт нашей школы в городском бюджете не предусмотрен. Так сказала директриса. Она такая противная, пап!