Я не сразу понимаю, что стоим, что не ревет подо мной железный монстр. Оглядываюсь, замечаю нескольких людей в шлемах на мотоциклах. Они все в черном. Любой может быть тем, кто пришел за Ромой. Одного узнаю. Сердце екает. В голове опять революция мыслей. Хаджаров сидит на черном мотоцикле, в черном костюме и у него тоже черный шлем. Прикрываю глаза на секунду. Это просто какое-то безумие. Меня решили свести с ума от предположений?

— Все в порядке? – Малик смотрит на меня через плечо, так и не подняв защитное стекло шлема. Я киваю, спешно размыкаю руки у него на животе и сползаю с сиденья. Ноги дрожат, меня качает из стороны в сторону.

— А она что здесь делает?

Алик не рад меня видеть. Смотрит неодобрительно, поджимает губы. В руках у него черный шлем. И если напрячь память, то он очень похож на тот, который я видела в глазок. У Малика такой же. И у тех, кто сидит на других мотоциклах. Кто угодно может быть тем человеком, стрелявшим в Рому.

— Соскучился по своей подопечной. Вот и решил ее взять и прокатить с ветерком, - Малик обнимает меня за плечи, прижимает к себе. В его жесте нет никакого смысла, Хаджаров продолжает сверлить меня темным взглядом.

— Принеси мне кофе, - командует Алик Малику. Я выдвигаюсь вперед, сбрасывая со своих плеч руку.

— Я принесу, - выдерживаю пристальный взгляд серо-голубых глаз, киваю и спешно иду в кафетерий. Мне нужно перевести дух.

Заказываю латте себе, Малику шоколад. Удивительно, что при такой брутальности, он любит сладкое. Для Хаджарова задумываюсь. Он любит кофе. И просил кофе. Смотрю через стекло на него. Опять закуривает сигарету, кому-то что-то рассказывая. Он слишком много курит. Я впервые вижу человека, который совсем не расстается с сигаретой. Здоровье совсем не бережет. Из упрямства и в спонтанном порыве позаботиться об Алике, беру ему зеленый чай.

Возвращаюсь я медленно. При моем приближении мужчины замолкают. Каждый смотрит в мою сторону. Чувствую взгляды некоторых даже сквозь их темное защитное стекло. Малик одаривает меня улыбкой, от которой становится тепло на душе. Алик все такой же хмурый и холодный, лишь затягивается и выдыхает с каждым моим шагом.

— Твой шоколад, - протягиваю стакан Малику. Беру стакан с зеленым чаем. Волнуюсь. Я словно хожу по битому стеклу босиком. Удивительно, что еще не порезалась. – Я осмелилась взять вам зеленый чай, так как вы много курите, совсем о себе не заботитесь, - торопливо говорю, вручая Хаджарову стакан. Он снимает крышку и смотрит на содержимое.

— Я предпочитаю пить черный кофе, - его взгляд как льды Артики. Малик тянет руки к стакану.

— Давай мне, я выпью, - ему не удается забрать у Хаджарова чай. Алик подносит стакан к губам, делает глоток. Морщится.

— Непривычно, но вполне. Спасибо, - на мгновение выражение его лица смягчается. Я моментально расслабляюсь и глупо начинаю улыбаться, обхватив руками свой стакан.

Допив свои напитки, Алик с двумя мужчинами, которые так и не сняли шлемы, громко срываются с места. Малик со мной так не газует, не пугает скоростью. Я постепенно начинаю ловить кайф от быстрой езды и крутить головой. В какой-то момент рядом оказывается черный мотоциклист. Понимаю, что это Хажаров. Он едет рядом, потом отстает, подпирает сзади, потом перестраивается на другую сторону, вырывается вперед и едет впереди нас.

Мы катаемся до поздней ночи. Наверное, парни бы ездили до утра, но в отличие от них, я в толстовке мерзну. У меня холодные руки и стекло в шлеме запотевает от дыхания. Повернув голову, вижу, что Алик рядом едет. Он дает какой-то знак Малику, тот замедляется. Мы паркуемся. Я не в силах разомкнуть пальцы, они заледенели. Жмусь к Малику, пытаясь согреться, но меня бесцеремонно отдирают от него.