— Ай! — выкрикивает и трясёт рукой. Сжимает ладонь, чем делает еще хуже, морщится. Дергаю коляску в ее сторону с такой силой, что почти с нее слетаю.

— Под холодную воду! — командую, подъезжая к раковине, открываю воду и даю ей немного стечь. — Дай сюда руку! — выходит нервно. Алиса нерешительно тянет ладонь, дергаю быстрее под воду, и девочка облегчённо выдыхает. Застываем. Дышим.

— Больно, — пищит Алиса.

— Не помогает?

— Помогает, — хнычет, как ребенок, опуская уголки губ. — Ты руку больно сжимаешь.

Опускаю глаза на ее запястье и медленно разжимаю пальцы. Я и правда не рассчитал силу от волнения за малышку.

— Значит, это был пирог? — нервно усмехаюсь.

— Был… — всхлипывает Алиса. — Мы хотели тебя порадовать. У нас все получилось…

— Я вижу, — оглядываюсь на противень. Дыма уже почти нет. Только запах гари.

— Мы заболтались и забыли про время, — оправдываться девочка. Качаю головой.

«Хотели меня порадовать», — отзывается во мне.

Давно никто не хотел меня порадовать едой. Злость проходит. Тепло становится, несмотря на то, что мой пирог сгорел.

— Что с рукой? — в кухню заглядывает Лерка.

— Неси аптечку, — командую дочери. Убегает.

Беру бумажные полотенца, протягиваю Алисе.

— Вытирай насухо. И в гостиную. В аптечке есть специальный спрей, он обезболивает.

***

В квартире холодно. Осень. Мы долго проветривали, чтобы вывести запах гари. Девочки сидят на диване под пледом, у Алисы перебинтована рука. Уже не болит. Да и ожог не сильный. Обе смотрят на меня виноватыми глазами. Лерка жмётся к Алисе. Зайки. Я хотел помощницу, в итоге у меня в доме два ребёнка. Смешно.

— В общем так, не готовить без меня. Даже кофе не варить. Ясно?!

Кивают.

— Ужина, как я понимаю, у нас нет?

— Нет, — вздыхает Лерка. — А кушать хочется.

— Я в магазин сбегаю, — подрывается Алиса.

— Сядь, — вынимаю из кармана телефон. Нам всё-таки удалось его спасти. Звоню в ресторан внизу, заказываю доставку. Лерка тут же диктует все, что она хочет.

— Алиса? — интересуюсь ее пожеланиями. Отрицательно качает головой. Она голодная, с обеда ничего не ела. — Алиса, — прикрываю телефон ладонью. — Не зли меня. Что ты будешь? Или закажу на свое усмотрение.

— То же, что и ты, — выпаливает она.

Заказываю две порции утки под азиатским соусом. Это остро. Пусть разделит со мной мои вкусы, раз нет своих желаний.

9. ГЛАВА 8

ГЛАВА 8

Платон

Шесть утра, девочки спят. Тишина. Мне не спится – ноги ноют, впрочем, как всегда, под утро. Можно наглотаться обезболивающего и спать спокойно, но нужно слезать с этих «волшебных» пилюль. Терплю. Пью кофе на кухне возле раскрытого окна, дыша холодным осенним воздухом. Открываю инсту Марьяны. Куча новых фото: в самолете, кофе в аэропорту Берлина, новый маникюр, новая квартира, пробные съемки и прочее, прочее, прочее… И вот среди этого хлама мне бросается в глаза фото, где ее откровенно обнимает какой-то хрен. Парень лет на пять моложе ее. Худощавый, но весь на пафосе и стиле, лощеный. Я бы даже подумал, что он гей, если бы его рука не лежала на заднице моей жены.

«У меня самый внимательный и терпеливый фотограф».

Я вижу, какой он внимательный.

Набираю номер Марьяны. И мне плевать, который сейчас час. Долго не берет, но я настойчиво снова и снова набираю ее номер. Стараюсь глубже дышать в раскрытое окно.

— Да, — наконец-то сонно отвечает Марьяна.

— Доброе утро, жена, — не очень доброжелательно произношу я. Пауза.

— Платон, ты в своем уме? Какое утро? Я сплю, — уже возмущённо выдает она.

— Ну что ты, милая, — последнее слово цежу сквозь зубы, — так не рада мне?