Я точно знаю, что она хочет меня. Но назло сдерживается. Застыла как статуя неживая. Только глубокое дыхание выдаёт ее желание…

— Тогда я прошу, — шепчет она, и я отрываюсь от ее кожи, потому что интонация не нравится. — Прямо сейчас прошу. Остановитесь, умоляю.

Заглядываю в голубые глаза. Слёзы стоят. У меня от их вида неприятно покалывает в груди:

— В чем проблема, черт бы тебя побрал? — рычу я, немного несдержанно прихватывая ее за локоть. Не люблю я, когда мне не дают взять то, что я хочу.

— А разве мы это уже не выяснили?

— Если ты снова о моей манере отношений, то придётся смириться, девочка. Я хочу тебя, а значит тебе понравится то, что я собираюсь с тобой делать. Просто перестань упрямиться. Я же знаю, что ты хочешь.

— Откуда вам знать, чего я хочу?

— Ты же все так же течёшь по мне.

— Это всего лишь физиологическая реакция. То, чего я хочу сейчас на самом деле, это поскорее закончить свою работу, и отправиться домой, к человеку, которого люблю всем сердцем, — бьет словами.

Неосознанно стискиваю хрупкий локоть в своей руке сильнее:

— К мужику значит спешишь, — не могу унять ярость, закипающую внутри. Прижимаю Олесю к себе, будто самому себе хочу доказать, что все ещё могу: — А он знает, что ты зарабатываешь на жизнь, тиская других самцов?

Ни один адекватный мужик не может нормально реагировать на такую деятельность своей женщины. Меня самого эта мысль взбесила, стоило ее осознать.

— Что поделаешь? — холодно пожимает плечами. — Нам сейчас нужны деньги.

— Значит нашла себе какого-то нищего молокососа, который даже не в состоянии свою бабу обеспечить, — рычу я. — Что ж, я заплачу, малыш…

Запускаю руку в полы ее кимоно и прихватываю пятерней аппетитную задницу. Клянусь, сейчас я готов на все, лишь бы прощупать ещё разок эту плоть изнутри:

— Я хорошо заплачу, Лесенька, — шепчу в ее шею. — Все, что пожелаешь… Исполню любую твою мечту. Ты больше никогда ни в чем не будешь нуждаться. Только стань моей.

— Вы уже как-то раз заплатили, — выдавливает безжизненно. — Этого более чем достаточно. Теперь мое единственное желание, чтобы вы оставили меня в покое.

— Так вот в чем дело? — пытаюсь держать себя в руках. — Ты обиделась, что я тебе в тот раз денег оставил? Мля… Это одна из причин, почему я всегда обходил стороной неопытных малолеток: все слишком сложно. Нормальная баба с удовольствием села бы мне на шею и сосала финансовые вливания и не только их. А маленьким обидчивым принцессам, такое видите ли не по нраву.

— Вот и валите к своей «нормальной бабе», дяденька, — назло цепляется к словам. — А маленькая принцесса просто хочет держаться от вас подальше!

— Хорошо. Если такая гордая, то верни мне те деньги! — рявкаю, забывая, что мы не одни в комнате.

По испуганно подскочившим бровкам понимаю, что попал в цель. Не может она. Потратила. Признаться, клал я на деньги, даже понятия не имею сколько там было. Обычно в зажиме таскаю про запас пару сотен. Может ей этого хоть на скромный ремонт хватило, а может как раз на ту колымагу, что называет машиной, — не больше.

Глупая, соглашайся же по-хорошему, и я тебе предоставлю условия получше.

А пока:

— Варианта два: либо ты засовываешь свою драную гордость куда подальше, и приходишь ко мне со всеми привилегиями моей любовницы, — снова говорю, как можно тише. — Либо… я все равно получу тебя. Но уже куда менее компромиссным путём.

Поднимаюсь с кушетки и выхожу из комнаты, пока не сорвался, и не утащил строптивую девицу силой.

Да что ж меня от неё так кидает?! Дьявол меня раздери!!!