- Ты что-то хотела? – отозвался он резко вместо приветствия.

- Да. Я приходила домой, но меня не пустили…

- И тебя это удивило? – Королёв вопросительно выгнул бровь, хотя желал сейчас только одного – оказаться от нее подальше. – Если ты забыла, то это давно не твой дом.

- Я просто хотела выразить тебе поддержку после… того, что случилось.

Он посмотрел на нее с неподдельным удивлением, а потом резко, отрывисто рассмеялся, не веря собственным ушам.

- Если ты думаешь, что мне нужна от тебя какая-то поддержка и тем более - жалость, то ты не только дрянь, но ещё и дура. Хотя в последнем тебя раньше заподозрить было трудно, - процедил он, не скрывая презрения и злости.

- Зачем ты так?

 Королёв кинул на нее взгляд, говоривший куда больше и выразительнее слов и потянул за рычаг кресла, пытаясь сдвинуть эту тюрьму на колесах с места. – Арина! – окликнул он свою помощницу нетерпеливо, - мы уходим. 

К счастью, она поняла то, чего он не мог позволить себе произнести вслух и не оказаться при этом в унизительном положении. Толкнула вперёд чёртову коляску, которая плохо ехала по неровному асфальту, избавляя Романа от общества женщины, чьего присутствия не выносил.

Но если он думал, что Анна отступит так просто – он ошибся. Она догнала их в несколько шагов и, встав на пути инвалидного кресла, спросила, кивнув на Арину:

- Кто это? Твоя сиделка?

- Моя женщина, - отрезал он коротко, снова дёрнув за рычаг и давая Арине тем самым знак продолжать путь. 

На этот раз Анна за ними не пошла. Видимо, осталась переваривать то, что он сказал. Ему нетрудно было понять, о чем она думала – наверняка была удивлена тем, что нашелся кто-то, готовый трахаться с инвалидом. Чертова сука.

- На сегодня я покончил с делами, - произнес Роман, когда они удалились от Анны на приличное расстояние. – Вы хотели бы поехать домой или прогуляться по набережной, Арина? – задал он вопрос, кидая взгляд на женщину позади себя.

Самым сложным на следующее утро при встрече с Королёвым, было сделать вид, что ничего особенного между ними не произошло. Что они занимались чем-то настолько обыденным, что в столовой за завтраком просто пожелали друг другу доброго утра, приступая к еде. И что снова говорить друг другу «вы» - тоже кажется закономерным и правильным.

Всё то время, пока Роман занимался делами, Арина находилась рядом. Её беспрестанно атаковали мысли, которые крутились в основном вокруг совершенно конкретного мужчины. И это ей не нравилось. Совсем не стоило смешивать работу и просыпающийся интерес к Королёву. И в принципе  нужно было заставить себя перестать испытывать любые чувства в сторону босса. Конечно, кроме желания, которое он способен был разжечь в ней несколькими фразами. Но ведь сейчас, когда они были не в его спальне, возбуждение казалось совсем неуместным. Но оно появилось, и спорить с самой собой было бессмысленно.

Арина говорила себе, что это всего лишь попытка попробовать предугадать, что ждёт её после, когда Королёв снова велит ей прийти к нему. Вряд ли его фантазии относительно секса с ней ограничивались эпизодами, подобными тому, что был ночью. 

Он сделает это сегодня? Например, после ужина прикажет ей быть у него в спальне к десяти вечера. Или, напротив, предпочтёт сделать паузу в «прочих поручениях»?

Погружённая в эти мысли, она рисовала на снегу какие-то хаотичные узоры носком ботинка, и не сразу заметила, что Роман не один. Рядом с ним находилась женщина, с которой они беседовали в нескольких метрах от Арины. 

Она всмотрелась в её силуэт, но быстро отвернулась, почувствовав то, что была совсем не должна испытывать. И сразу следом в голове появился ещё один вопрос: «Что если у Королёва есть та, с кем он встречается и кто может по праву называть себя его женщиной? Или даже невестой?». А она - всего лишь приятное развлечение, игрушка по контракту для удовлетворения его потребностей.