Частные психиатрические больницы выживали только удалившись от городской суеты. Звездные личности не были готовы лечиться там, где любой журналист мог перекупить информацию у персонала или за откуп проникнуть на территорию, чтобы сделать пару сенсационных фотографий. В случае с Марком, который вовремя смекнул, что к чему – вся звездная элита двинулась в его сторону, как только разошлась молва о его помощи известной больной пациентке. Причем она сама эту информацию и распространила среди своих знакомых, довольная полученным эффектом и закрытостью территории его клиники.

Алина Дювайс была певицей и находилась на пике славы в момент своего обращения в его клинику. Самым важным пунктом для нее было не лечение с паническими атаками, отсутствие компрометирующих фотографий в газетах и журналах во время ее лечения. Она жутко боялась, что ее фото в больничной одежде без макияжа просочатся в массы, что несколько раз порывалась уйти из клиники.

Она немного расслабилась после подписания соответствующего договора, где получала бешеную неустойку в случае утечки информации, но полностью выдохнула только, когда вышла оттуда с такой же безупречной репутацией, с которой приходила.

И после этого звездная элита полилась потоком в его медицинское учреждение по ее рекомендации.

- Кара, привет, - подходит он к новенькой пациентке, трогая ее за плечо и проверяя реакцию.

Она не реагирует, даже не моргает. Ее лицо не выражает никаких эмоций. Кажется, блондинка перед ним находится где-то далеко отсюда, и не слышит его громкого приветствия, как и не чувствует его прикосновения.

Ее широко распахнутые глаза смотрят на темную решетку на окне в упор. Приоткрытый рот не закрывается, что говорит об ослаблении мышц или передозе успокоительного.

Мужчина берет ее за подбородок и поворачивает к себе лицом, отмечая быстрым взглядом глубокие впадины под глазами, сухость век и осадок на ресничках.

- Сева! – кричит он, поворачиваясь к холлу.

Медбрат выскакивает из коридора через минуту, готовый к распоряжениям. Не первый год работает. Отменная реакция.

- Что с ней? – спрашивает у него врач в белом халате, кивая в сторону пациентки.

Патлатый парень лет 25 не вид удивленно смотрит на девушку и пожимает плечами.

- Меня не было вчера. Утром уже была такая.

Марк направляется в процедурную размашистым шагом. Не то, чтобы они сделали из ряда вон выходящее – подобная реакция является нормальной для тех, кому прописывают сильные лекарства. Но у нее был щадящий режим. Он специально назначил ей слабые препараты, отменив стандарт, чтобы она была к его приходу свежим огурчиком.

По сути она и стала овощем. Он ухмыляется, качая головой в недовольстве.

Как все двойственно получилось.

- Алла, - подзывает тот врача. – Прошу, подойди на минутку.

Стройная дама лет 40-45 на вид с короткими белыми волосами неспешно цокает на своих каблучках в его сторону. Врач-терапевт, которая повидала многое в своей жизни и подстраховывала его почти на каждом шагу, имея опыт с душевнобольными больше, чем у кого бы то ни было в своем арсенале.

- Что с новенькой? – уточняет Марк. – Она нормальная была вчера, когда я ее принимал.

Женщина со скучающим видом смотрит на него и чуть ли не зевает.

- Марк… По отчетам остальных наших врачей же было видно, что с девчонкой непорядок, - отчитывает она его. – А ты что ей назначил? Стандарт обошел…

Он не любит, когда ему указывают, но ей позволяет. Алла напоминает ему его мать, с которой он поддерживает лишь удаленное общение. Наверное, поэтому они сработались. В ней была та жесткость и дисциплина, которой не было у него. Женщина разбавляла его оптимизм и максимализм своим реализмом.