– Не будешь моей, значит, – констатировал он, отстраненно глядя, как кровь из разорванного запястья устремляется к локтю.

– Нет, – несмотря на укус, он меня не выпустил.

– Говорят, кошки никого не любят…

– Не врут, – тяжело дышала я, быстро соображая. Если волк кинется, наш бой будет коротким.

– Успокойся, котенок, я же сказал – не обижу, – грустно усмехнулся он и поднялся с кровати.

Когда я проморгала начало проблемы с Амиром? Мужчина казался мне глыбой непробиваемого льда, добраться до сердцевины было за гранью фантастики. Но я смогла… Черт!

Быстро собрав остатки рубашки узелком на животе, надела новые колготки и огляделась. Квартира Амира была чем-то особенным для меня. Обычная московская хрущевка одинокого мужчины, но я знала – он всегда меня ждал. От его запаха хотелось урчать и забываться, что я и делала, наведываясь к нему, когда становилось невмоготу.

Стиснув зубы, уже собралась сбежать по-тихому, но не смогла. Постояла в тишине коридора и пошла его искать. Волк обнаружился в кухне. Он пытался соорудить себе тугую повязку вокруг запястья, затягивая узел зубами. Вряд ли ему это было на самом деле нужно, рана затянулась бы сама за какой-то час. Скорее, пытался отвлечься от моего запаха.

– Алиса, беги, – прорычал, не оборачиваясь.

– Дай помогу, – шагнула я к нему и обхватила руку, поправляя повязку. – Амир, прости…

– Бесстрашная, – усмехнулся он. – Даю тебе минуту.

Мне всегда нравился его нерусский акцент.

– И что будешь делать? – усмехнулась, затягивая узел.

Я подняла на него глаза и поняла – мое время и правда кончается.

– Любить… но тебе это не нужно, поэтому не приходи больше, – его голос стал холодным и отстраненным, почти ощутимо хлестнув наотмашь. – И научись бежать сразу. Не все, как я, будут давать фору…

Морозный воздух приятно обжег разгоряченное лицо, тишина квартиры Амира сменилась сотней звуков и запахов. Я жадно вздохнула, пытаясь отвлечься от еще свежих эмоций. Заскочила в такси и распласталась по заднему сиденью, тяжело дыша. Тело еще дрожало, впитывая отголоски наслаждения и страха.

Опасные мужчины были моей слабостью. Моя пушистая кошачья задница вечно находила приключения себе не по силам!

Я достала из сумочки пачку дорогих сигарет и закурила, кусая губы.

Не скоро удасться прийти в себя и принять, что с Амиром покончено. Повезло, что он отпустил.

«Кошки никого не любят…»

Я искривила губы в горькой усмешке и набрала последний входящий.

– Алиса…

– Да, Зул.

– Долго не отвечаешь, что случилось?

– Ничего, все нормально, была на встрече.

Мы оба с Магистром понимали, что я вру, но почему-то из раза в раз он делал вид, что принимал мой ответ за чистую монету. Мне казалось, что он все никак не мог найти повод меня привязать к себе и Институту, но очень старался. И сейчас я слышала в его голосе какое-то настораживающее удовлетворение. Словно, все шло по плану.

– Когда у тебя самолет?

– Сейчас.

– Заедь, пожалуйста, сразу ко мне в Институт. Нужна твоя помощь…

Я почувствовала, как пробегает холодок по телу.

– Что случилось?

– Расскажу. Я знаю, отгулы у тебя еще не кончились, но вынужден позвать тебя на работу.

Я глубоко затянулась сигаретой и выдохнула в приоткрытое окно.

– Зул, я пока не готова… – прикрыла глаза.

Мысль о том, чтобы снова идти за грань, вызвала приступ панической атаки.

– Спокойно, Алиса. – Я широко открыла глаза, затаив дыхание. – Сегодня никаких путешествий по ту сторону. Обещаю.

Я не помню, как опустила мобильник и перевела отсутствующий взгляд в окно. Видела я сейчас совсем другое…

Когда и как Зул обнаружил мои способности – я не помню. Мама говорила, что совсем в раннем возрасте. Как только стукнуло десять, Магистр забрал меня в Институт на учебу. Мама, правда, была против, но ровно до тех пор, пока я не провалилась по ту сторону реальности совершенно самостоятельно. Не помню, чтобы тогда мне было страшно, даже наоборот – туман не казался таким мрачным и липким, а шепот голосов – обреченным. Уже гораздо позже я научилась бояться тот мир за гранью, но выбирать не приходилось, ведь я была единственная с такой на редкость гадкой одаренностью. Теперь, лишь при упоминании о том, что мне снова нужно пробраться в потусторонний мир, меня начинало знобить.