Что я никогда больше не буду одна.

И сейчас, пять лет спустя, на маленькой кухне съёмной квартиры я благодарила бога за то, что он подарил мне Нику. И даже немного Тимофея. Он отнял у меня свою любовь, зато взамен я получила нечто гораздо большее.

Я поднялась и пошла в душ — смыть с себя запах сигарет, алкоголя и Тимофея. Я не буду осквернять им наш дом. Вернувшись, тихо зашла в комнату. У Ники была своя софа, но спала она сейчас в моей кровати. Я тихо, чтобы не разбудить, легла рядом. Свет ночника делает кожу моей дочки чуть золотистой, и это так непривычно…

Внезапно она резко вздохнула и распахнула глаза. Я коснулась её, но Ника отдернула руку и едва не скатилась с кровати.

— Ника, это я, - тихо сказала я. — Мама вернулась.

Проблема была в зрении. Без очков она почти не видела, и проснувшись, особенно так резко, бывала дезориентированной.

Будущая операция обещала нам почти стопроцентное зрение и я старалась в это верить.

— Мама! - Ника потянулась к тумбе за очками.

В пижаме и в очках Ника была такой смешной, я рассмеялась и обняла её.

— Со мной спать будешь?

— Да! - помолчала немного и добавила, - может фото папы посмотрим?

— Не сегодня, пожалуйста, — умоляюще попросила я. — Я так устала.

Ника кивнула, снова сняла очки и полезла под одеяло. Я поцеловала её в пушистую макушку и подумала о Тимофее. Он не должен узнать. Он не заслуживает. Он не достоин. Ника — только моё белоснежное счастье.

И улыбнулась в темноту вдруг, вспомнив, что это платье я и правда покупала для первого уренника Ники в саду.

6. Глава 6. Тимофей

Утром она ожидала меня в вестибюле отеля, как и было велено. Чудная девочка, ещё бы не грубила, и не говорила пошлости, вовсе была бы прелесть. Волосы снова собраны в строгую причёску, под расстегнутым пальто блузка и чёрные брючки. Сама чопорность.

— Давно ждёшь?

— Час. Я не возражаю, я понимаю, что светилу отечественного бизнеса нужно выспаться после сомнительного секса.

— О, тебя интересуют мои сексуальные связи? Я могу рассказать.

— Обойдусь. В какой бордель мы идём сегодня?

Я уже пил кофе в номере, но алкоголя вчера было выпито немерено, и я направился в автомату с напитками. Горячий и сладкий, очень сладкий кофе, вот что мне нужно. Я стоял набирая комбинацию цифр на табло и спиной чувствовал её взгляд.

А ещё я чувствовал себя чертовски усталым и невыспавшимся. И ещё, почему-то, опустошенным морально.

— Держи, — улыбнулся я.

И протянул ей картонный стаканчик. Она его приняла немного растерянно.

— Двойной горячий шоколад и поменьше сахара, я помню.

Если бы она его выбросила, это было бы чертовски глупо, и Мира это понимала. Мы шли к парковке, и маленькими глотками пили обжигающие напитки. Я курил и думал о том, что уже успел попытаться поцеловать Миру, посягнуть на её платье, точнее то, что под ним, но только сейчас по настоящему чувствовал её близость.

— Это что?

— Нормальная машина. Больше не хочу рисковать бесценным собой на твоем корыте.

За руль сел сам, водитель мне пока ни к чему. Мира назад, словно она в такси. Сразу же щёлкнула ремнем безопасности, я вспомнил, что она и правда пристегивалась всегда, в любой ситуации.

— Куда мы едем?

— Вывезу тебя в ближайший лес и там грязно надругаюсь.

— Без шуток, Бессонов.

— В музей. Там выставка современного искусства. Давно хотел посетить.

И встретился с её удивленным взглядом в зеркале заднего вида. А все было просто. Вчера ночью, когда она ушла, я остался один на один с алкоголем и кучей доступных женщин. Чего было скрывать, со мной бы ушла любая из них. Они были раскованными и уверенными в себе. Они были яркими и красивыми. Многие — наверняка, ещё и умными.