В словах явственно слышалась ирония Эвелин, но Лидия так и не сумела выдавить из себя улыбки и разделить веселое настроение миссис Маршалл. Наоборот, на глаза накатили слезы, в горле застрял комок – столь неожиданным оказалось для нее это проявление искренней доброты и щедрости со стороны старшей подруги.
Лидия попыталась выдавить из себя слова благодарности, но Эвелин не дала ей договорить и принялась дополнять список необходимых вещей, который с каждой минутой становился все длиннее.
После двух дней в Лондоне Лидия пришла к выводу, что, если она возьмет в Каир столько одежды и аксессуаров, одного только веса ее багажа будет достаточно, чтобы корабль затонул еще при выходе из порта.
Долгие часы примерок и подгонки одежды в переполненных покупателями магазинах, шум и толчея на городских улицах совершенно измотали ее – и это при том, что новизна столицы вызывала у нее легкое и, в общем, приятное головокружение.
Опытные руки лондонского парикмахера совершенно преобразили ее, новомодная стрижка, несмотря на изысканную простоту, подошла ей идеально.
– Тетя Эвелин, она станет первой красавицей Каира! – с восторгом воскликнула Энн, когда они вернулись в отель.
– И это вылечит тебя от твоего зазнайства, – с насмешкой ответила на это Эвелин.
Вряд ли можно было найти двух других столь непохожих друг на друга женщин, как Энн и Лидия. Красота Энн была подобна красоте бутона прелестной розы. Ее свежесть и грацию превосходно подчеркивали и элегантное вечернее платье из невесомого тюля, и муслиновое платьице в цветочек, дополненное широкополой шляпкой с лентами и цветами.
Облегающие платья из тяжелого крепа и бархата, выгодно подчеркивавшие женственную фигуру Лидии, придавали ей величавость и несомненный шик, трудно поддающиеся описанию, но явственно ощутимые.
Каждый новый день счастья и маленьких приключений, которыми теперь была наполнена ее жизнь, дарил новую красоту ее лицу, и если в целом Лидия казалась чуть старше своего возраста, глаза ее тем не менее излучали яркий и юный блеск.
– Порой мне кажется, это какой-то сон, – по сто раз на дню признавалась она Эвелин.
Глава 4
Лишь когда путешествие началось, Лидия со всей отчетливостью поняла, сколь многого требует от нее новая работа.
Последние хлопоты, связанные с выездом из отеля и посадкой на поезд, необходимость присматривать за багажом, давать чаевые носильщикам – все эти заботы легли на ее плечи.
Когда же, войдя в спальню Энн, она обнаружила свою подопечную еще не одетой и не готовой отправляться на вокзал, то окончательно сделала вывод, что ей и дальше придется иметь дело с существом, абсолютно неорганизованным и не способным следить за собой и своими вещами. Энн совершенно не интересовали бытовые мелочи.
Зато она продолжала радовать окружающий мир своей красотой. При этом не только ухитрялась неизбежно всюду опаздывать, отчего Лидия пребывала в неизменном беспокойстве, но и вечно забывала, куда положила то билеты, то бумажник, то, наконец, сумочку.
Если бы не Эвелин, имевшая привычку сохранять рассудительность в любых обстоятельствах, они бы ни за что не выехали в Каир в назначенный срок.
От лихорадочной спешки Лидия запыхалась и выбилась из сил, однако каким-то чудом они с ее взбалмошной подопечной успели на поезд – разумеется, в самый последний момент. Вагонная дверь закрылась, и состав тронулся.
– Уверена, мы что-нибудь забыли, – заявила Энн, снимая с белокурых локонов мягкую фетровую шляпку, и, достав карманное зеркальце, кокетливо в него посмотрелась.
«Если это действительно так, это исключительно твоя вина», – Лидию так и подмывало произнести эти слова. Однако Энн была сама непосредственность, и колкость так и не слетела с ее языка. Вместо этого Лидия улыбнулась.