– Хорошо у тебя тут, – вздохнула Оля, закончив вспоминать свой праздник. – Вот я вырасту и тоже буду постоянно на кухне возиться как ты! – в сердцах сказала она.
– Глупости говоришь, – усмехнулась Арка. – Человек должен стремиться к лучшей жизни. Croire en votre étoile, – вдруг сказала она на хорошем французском, чем привела маленькую девочку в недоумение.
– Верь в свою звезду, – машинально перевела Ольга и немного ошарашено уставилась на Арку, словно требуя объяснений.
Повариха перестала резать мясо, отложила нож и молча села напротив девочки.
– Знаешь, моя дорогая, – немного подумав, сказала Арка, – судьба – очень злая штука. Сегодня ты графиня, а завтра нищенка, готовая на все ради куска хлеба.
– И на преступления? – спросила Ольга.
– И на преступления, – подтвердила Арка немного неуверенно. – Если бы ты увидела меня еще двадцать лет назад, то поразилась бы моей красоте, воспитанию и уму. Ты не смотри, что я так выгляжу, мне ведь и пятидесяти еще нет, но тяжелый труд быстро старит человека.
Оля не могла представить Арку молодой и потому засомневалась во всех ее словах.
– Так ты была преступницей? – спросила она шепотом.
Арка оглянулась, проверяя, не подслушивает ли кто, и тихо ответила:
– Не спеши осуждать. Я родилась и жила в Одессе, была молода и красива, отец даже успел дать мне неплохое образование до того, как разорился и повесился. Сначала я очень винила его, ведь он оставил меня, восемнадцатилетнюю девушку одну с огромными долгами, а сейчас я жалею его.
– И что ты сделала? – спросила Оля, не скрывая огромного удивления.
– Когда все, чем владел отец, забрали за долги, я хотела утопиться, но на пирсе ко мне подошел красивый парень. Он был прилично одет и отговорил меня сводить счеты с жизнью. Его звали Святослав. Он пообещал, что даст мне работу и семью, и что никто меня там не обидит. Так я и попала в банду. Именно ее имел в виду под словом «семья» мой спаситель.
– И что вы там делали?
– Грабили, – как-то просто произнесла Арка. – Им нужна была красивая и образованная приманка для богатых, и я подходила на эту роль. Ты знаешь, дорогая, красивым все дается легче, им все прощается. Перед красивой женщиной открываются запертые двери, а строгие правила становятся лояльней. Les belles femmes peuvent être un peu plus.
– Красивым женщинам можно чуточку больше, – опять машинально перевела Оля.
Повариха замолчала, словно бы оценивая, что можно еще сказать маленькой Ольге, а что нельзя.
– А что потом? – поторопила ее Оля, понимая, что все самое интересное впереди.
– Знаешь, какой самый большой недостаток красоты?
Ольга помотала головой.
– Она очень быстро увядает, – грустно пояснила Арка, – превращается в воспоминания, уходя вместе с молодостью и самоуверенностью. Да, – махнула она рукой, – если честно, я никогда не хотела этим заниматься, не лежала у меня душа, и потому как-то незаметно я превратилась в хозяйку малины. Готовить мужикам банды обеды и стирать вещи я научилась очень быстро, да и получалось это у меня неплохо и потому в тридцать восемь лет уже стала просто обслугой.
– А как же они без красотки? – нахмурилась Оля.
– А без красотки никак, – подтвердила Арка с улыбкой. – Вскоре она у них и появилась, только это была не я, размазня и нюня – это была звезда. Звали ее Сонька, а прозвище ей дали «Золотая ручка», ведь к чему бы она ни прикасалась, все обращалось ей в прибыль. Она умела вытащить портмоне из кармана или часы, составляла головокружительные планы налетов, а еще очень талантливо перевоплощалась. Иногда даже я не могла ее узнать, ей бы на сцене играть, а не в бандах водиться, но ничего уж не поделаешь, судьба такая. Сонька не терпела конкурентов и запретов, ей нужно было все и сразу, мне казалось, что она и страха-то не испытывала никогда, один кураж. А уж везло-то как ей – и не расскажешь, вот прям оберегал ее кто. Кстати, про талисман это она мне и рассказала, был у нее у самой такой. Так вот другие воровки, зная о Сонькиной везучести, очень хотели от нее подарочек заиметь, чтоб и себе талисман сделать. Поговаривали, то, что побывало в руках у Соньки, приносило его обладателю воровское счастье.