Третий окунул меня головой в тазик с ледяной водой. Я помню заправку на обочине пустой трассы. Я шла под дождем, прикрываясь найденным в салоне пустым пакетом, а машина намертво застряла на мокром гравии под низким небом, не дотянув до заправки чуть больше километра. Сквозь дождь светила старомодная неоновая вывеска, обещавшая помимо топлива по конским ценам, свежий кофе. За запотевшими стеклами сияли стеллажи с «незамерзайкой» и шоколадными батончиками. Синий экран телевизора пробивался сквозь капли дождя.

Внутри было хотя бы тепло. Дождь тарабанил по железной крыше и стеклам, приглушая звуки, доносящиеся из телевизора.

Парень за кассой в красной кепке и одним наушником в ухе вопросительно кивнул, дожевывая остатки хот-дога.

– Девяносто пятый, – выдохнула я. Мокрые волосы никак не хотели отлипать от лица и шеи.

– А ваша колонка?

– Черт, а вот с этим проблемы.

Канистра, конечно, осталась в машине.

– А у вас нет?..

Он поучительно покачал головой.

– Не положено. И канистра нужна с маркировкой.

У меня как раз такая, умник – закатила глаза я – у меня с памятью проблемы. Вслух ничего не сказала, только улыбнулась, набирая бонусные очки и попросила кофе. Еще пригодятся, когда стихнет дождь и я вернусь с канистрой. Парень засуетился, напевая что-то из своего наушника. В бумажный стаканчик зашуршал «свежий» кофе из пакетика. Я осмотрелась. Даже что-то вроде кофейни есть – три столика у стены, отгороженные стеллажом, и безвкусные красные диваны. На одном кто-то забыл папку и мокрый зонт.

Кофе и тепло быстро отрезали промозглую реальность за окном от этого места, в котором я растворялась, чувствуя под собой мягкий диван и то, как сохнет одежда и волосы, слыша бормотание телевизора и кассира. И даже обжигающий стаканчик в пальцах был куда как кстати. Словно место без времени. И неон восьмидесятых очень подходил к таким мыслям. Вот только мокрые неудобные туфли на ногах превратились в деревянные колодки и вытягивали из тела с таким трудом впитываемое тепло. Я брезгливо скинула их и поджала ноги под себя – ледяные как пиво из холодильника. Какая дура вообще надевает туфли на срочный выезд, где существует опасность для жизни? Ну, кроме меня, конечно?

– Можно? – услышала я и рассеянно посмотрела на требовательно протянутую руку. На руке болтался браслет, чуть ниже манжеты белой рубашки. Пиджак? Добродушно улыбающееся лицо смотрело на меня ожидающе.

– Ах, да! Ваши вещи.

Я случайно села на зонтик, не заметив этого. Наверняка огромное мокрое пятно на джинсах. Светлых, между прочим!

– Сломались или этот вредный парень не хочет продавать вам бензин?

– И то и другое, – я пригубила кипяток. – Застряла в километре отсюда. Бак на нуле, канистра в машине…

– В общем, так себе у вас денек, я понял.

Я улыбнулась.

– Игорь.

Он опустился за столик напротив меня. Не то, чтобы нагло – вообще-то там лежали его вещи. Это я уселась, не посмотрев. Игорь быстро перебрал документы в папке, застегнул ее на тугую молнию и уставился в телевизор.

– Жду пока дождь утихнет, – пояснил он не оборачиваясь. – Не хочу ехать, когда ничего не видно. Я вам не мешаю?

– Нисколько, – я поплотнее поджала ноги.

Мы сидели молча. Игорь не пытался примитивно или как-нибудь еще пытаться познакомиться ближе и проявлял ко мне интерес лишь изредка, комментируя погоду или усмехаясь новостям из телевизора.

– Пойдемте покурим? – наконец предложил он.

Я промямлила что-то про то, что не курю, но поплелась за ним, сунув ноги в непросохшие еще туфли. Дождь снаружи сменился моросью. Ветер швырял мелкие капли на стекла заправки, пытался попасть в наши лица.