— А то что?

— Твоя смерть наступит быстрее, идиот! — мой голос гремит на весь ангар пустым звуком. Это не требование, а возможность дать ему ещё хотя бы полминуты.

— Предпочитаю продлить удовольствие. — Бен слегка растягивает речь. Значит, анестезия подействовала…

Злобно выпятив нижнюю челюсть, Генри молча хватает из кейса топорик и по-варварски наносит один размашистый удар, отсекая сразу несколько пальцев на ладони Халка. Он зажмуривается, а у меня покрываются наледью все внутренние органы разом.

— А так, гадёныш? — орёт подручный.

Не дождавшись ответа, он повторяет то же самое с другой ладонью. Мой напарник шумно дышит через нос, так и не открывая глаз. Не смотри, Халк. Не смотри.

Следом Купер выуживает из кейса металлический обруч и, грубо насадив на голову Халка, затягивает его на одну ступень. Генри, как заведённый, продолжает задавать один и тот же вопрос, но, так и не дожидаясь ответа, затягивает обруч всё туже и туже. Постепенное сдавливание черепа должно вызывать невыносимую боль, и я очень надеюсь, что эта пытка быстро прекратится из-за потери сознания.

Бен начинает оседать на стуле. Его тело сдаётся раньше, чем он сам, а я продолжаю смотреть в глаза чужой смерти, снова и снова напоминая себе цель своего нахождения в этом гадюшнике. В нос ударяет тошнотворный запах крови, но я не имею права отворачиваться.

Пусть Халк знает, что я был с ним до самого конца.

10. Глава 10 Сделка

Несколько дней назад....

Брайан

Ступаю по ковру из свежескошенного газона, наслаждаясь тишиной. Сегодня царит настоящий зной, и солнце палит нещадно с самого утра, вызывая дискомфорт из-за пота, противной струйкой сбегающего по спине. Но даже несмотря на это здесь я всегда чувствую умиротворение и спокойствие. Обязательно прихожу в будни, когда на кладбище почти никого нет, чтобы насладиться безмолвием по полной программе и получить свою дозу человечности. Удивительно, но это место с энергетикой скорби и смерти помогает не забывать мне о том, что я человек. Пусть и довольно странный, ведь вместо того, чтобы исцелять душу у какого-нибудь новомодного мозгоправа, я занимаюсь этим здесь.

Среди тысяч серых надгробий, кажущихся издалека безликими копиями друг друга, всегда безошибочно угадываю два нужных мне.

— Ну, привет, красавчики, — улыбнувшись, присаживаюсь на корточки и кладу цветы посередине между ними. Мама любила белые лилии, а папа вряд ли оценил бы такое подношение. Вот пусть сами там и разбираются, кому они достанутся.

Смахиваю траву, прилипшую к маминому имени, и, как обычно, подвисаю, пытаясь сформулировать то, что меня гложет. Даже не так. Хочу поделиться с ними своими новостями, но, чаще всего, в моей жизни нет ничего хорошего, о чём стоило бы им рассказывать.

Да, родители, знаю, вы наверняка не особо довольны, какой у вас получился сын, но сегодня я пришёл с хорошей новостью, которая вас точно обрадовала бы. Я спас жизнь Кассандре... Надеюсь, этот поступок хотя бы слегка реабилитирует меня в ваших глазах?

Проговорив эти мысли про себя, я впервые задумался, что случилось бы, если бы поручение Дон отдал не мне? Что, если бы меня вовсе не было в его клане? В судьбе этой девушки мне отведена какая-то незавидная роль спасателя. Видимо, это изначально и было планом «сверху». На нечто большее мы оказались неспособны.

Мой психоанализ нарушает звонок мобильника. Халк. Он должен был меня ждать в машине у въезда на кладбище.

— Что? — принимаю вызов.

— Хоук, у нас гость нарисовался. Посмотри на одиннадцать часов от того места, где стоишь.