Лиза усердно разглядывает свой маникюр, делая вид, что речь сейчас не о ней.

– Официанты еле ползают, заказы принимают медленно, меню не знают. Да, Борь?

– Выучу, – бормочет он себе под нос.

– Ты полгода здесь работаешь. Давно пора! А в баре у нас угощают исключительно льдом, да? – поворачиваюсь к бармену, беспечно покручивающему пальцами стакан. 

– Так мы это… всегда так делаем… – пожимает плечами он. – В целях экономии разбавляем с вашего одобрения.

Мои брови от удивления медленно ползут вверх. Повар Костя покашливает в кулак, а бармен под красноречивым взором Лизы стремительно заливается краской. 

– А вы не знали, да? – виновато мямлит он. Понял, наконец, дурак недалёкий, что сморозил глупость. 

И тем не менее, этот самый дурак, на пару с администратором, довольно успешно тебя разводит, Арин. 

– Я так понимаю, рыба гниёт с головы, – замечаю сухо, отмечая про себя точность данного высказывания.

И не только я, пожалуй. Подозреваю, что моё рыбье прозвище хорошо знакомо всем сотрудникам нашего заведения. Во всяком случае, они многозначительно переглядывается, а кое-кто и вовсе посмеивается, едва прикрывая рот ладонью. 

–  Дим, извини, но…

– Арина Викторовна, не увольняйте, пожалуйста, прошу, – перебивает меня он, даже не давая закончить предложение.

 – С завтрашнего дня у тебя испытательный срок. Не приведёшь в чувство коллектив, буду вынуждена с тобой попрощаться. Ещё раз повторюсь: сегодня никто не уходит из ресторана до тех пор, пока не будут устранены все замечания, – напоминаю я, сбрасывая входящий от Захара.

Приехал, похоже.

– Всё исправим, – с готовностью отвечает Дима.

– Не надо обещаний, принимайтесь за дело.

Беляев кивает и начинает разгонять работников. 

– Оставляю сейчас ресторан под твою ответственность. Корнелюк явится утром, и я очень не хочу, чтобы сегодняшняя ситуация повторилась.

– Арин, – окликает меня, когда я уже собираюсь уходить. Переминается с ноги на ногу, нервничает. – Спасибо... за доверие.

Молча направляюсь к выходу. Кислые мины и скептические улыбочки подчинённых до сих пор стоят перед глазами. Странно, что прежде я не обращала внимания на откровенное отсутствие уважения с их стороны. 

Сама виновата. Распустила коллектив донельзя. Что хотят, то и делают. Ведь, признаться, делами ресторана весь этот год я занималась, что называется, спустя рукава. По факту только сейчас понимаю: посетителей реально стало меньше, да и выручка значительно снизилась. Явно всё идёт не так, как надо.

Думаю о Марго, матери моего отца. Вспоминаю с каким лицом она уступала мне свой кабинет. Госпожа Барских была уязвлена и оскорблена. Но ведь ни слова тогда не сказала. Прищурившись, прошлась по мне оценивающим взглядом, ухмыльнулась и гордо покинула ресторан, долгие годы именуемый её детищем. Даже ни с кем не попрощалась... 

Если честно, тогда я вздохнула с облегчением. Терпела язвительные комментарии почти два месяца, работая под её руководством, и, как бы ни старалась, похвалы от неё не услышала ни разу. Более того, Марго, не стесняясь в выражениях, называла меня бездарщиной и всё время твердила о том, что в ресторанном бизнесе мне не место. 

Тупой я себя никогда не считала, не даром ведь окончила МГУ с красным дипломом. (И это, кстати была исключительно моя заслуга. Я действительно училась, никто мне его не покупал). В общем, с каждым днём я злилась всё больше, и как-то так незаметно подвела отца к чистой воды авантюре. Упросила пересадить бабулю в другой ресторан. И он, будучи в прекрасном расположении духа, неожиданно согласился.