- Хороший сегодня вечер, - непринужденно болтает он с ней, и я хмыкаю.

Он всегда так делает. Со всеми треплется. И с курьерами, и с кассирами, официантами, охранниками, и с моими одногрупницами, когда забирает меня из универа.

Девочки считают, что мне повезло безумно, этот хитрец всех очаровал своими улыбочками. 

А меня бесит.

Что его внимания на всех хватает.

Ник убирает номерки в задний карман черных джинсов, подходит и за бедра притягивает меня к себе.

- Какая девочка тут стоит грустная.

- Не грустная.

- Вруша.

- Нет.

- Да.

- Всё, - выпутываюсь из его рук и отворачиваюсь, а то не сдержусь и засмеюсь в ответ. - Иди к семье, я догоню. 

Хихикаю и отступаю, сворачиваю в коридор.

Навстречу дефелируют официантки с подносами, торопятся в зал. Где-то тут должен быть закуток, ведущий к туалетам, а мне надо макияж проверить.

Нервничаю и тру вспотевшие ладошки. Приближаюсь к туалетам.

Из закутка выходит девушка.

Каштановые волосы с рыжинкой, гладкая челка. Заколка с блестящими камушками и сверкающий кулон на шее. 

Хмурюсь.

Бывшая невеста Виктора. Которая врала о беременности. Тут как тут.

Не понимаю. Зачем она сюда притащилась, это ведь нас будут поздравлять, семьей, а Тина тут каким боком?

Она на высоких каблуках и в черном платье-балахоне, и я замедляю шаг, удивляюсь, для чего она эту распашонку на себя нацепила. Взглядом невольно останавливаюсь на ее животе.

И замираю.

Может, мне это только кажется в неярком свете тусклой лампы. Или она просто объелась. Но под черной тканью просматривается небольшой животик.

- Привет, дорогая, - Тина равняется со мной и сдвигает меня обратно в коридор. 

Она высокая, еще и на километровых каблуках, наступает на меня, и я пячусь, задрав к ней лицо.

- Ну что? - тем же приторно-сладким голосом продолжает она. - Добилась своего, окрутила мужика?

- Что так грубо-то? - поправляю кофточку и делаю вид, что спокойна, но взгляда от ее живота отвести не могу.

Нет, не показалось, она беременна.

И это не мое дело.

Заверяю себя.

- Поздравляю, - киваю. - Такая беременная и такая злая.

Она тоже опускает голову на секунду, и тут же вскидывает блестящий взгляд. 

- А ты думала я с объятиями к тебе кинусь? - Тина щурится. - Ппредупреждаю сразу, Алиса - на моего мужика даже смотреть не смей. 

- Он сам на меня смотрит, - это само вырывается, я не хотела.

Но Виктор, правда, смотрел. Сегодня, когда требовал, чтобы я в его машину села, и взгляд у него был такой, как раньше, пристальный, потемневший.

А у него вот что оказывается.

Ребенок будет.

Боже мой.

- Я таких, как ты - насквозь вижу, - Тина подходит на шаг, и почти толкает меня животом, - я тебе устрою веселую жизнь, если начнешь отсвечивать. Поняла?

Со мной давно никто так не разговаривал, я к заботе привыкла и ласке, и сейчас просто хочется в лоб ей дать, ведь я ничего не сделала.

- Будешь наезжать - позову Николаса, и он тебя выставит. Свадьба моя, и ты нежеланный гость. Поняла? - передразниваю.

Резко разворачиваюсь и налетаю на официанта. Поднос в его руке кренится, и белая чашка опрокидывается на меня. Сквозь тонкую блузку грудь обжигает кофе. Вскрикиваю и отшатываюсь.

- Господи, Алиса, дорогуша, - ахает Тина и подхватывает меня за руку. - Какая ты неуклюжая, надо же. Давай-давай, надо скорее под холодную воду. 

Официант бормочет в спину извинения, Тина тянет меня к туалету и толкает внутрь.

- А то как завтра в первую брачную ночь муж целовать будет? - она открывает воду. - Снимай скорей, застираем.

Растерянно расстегиваю блузку с некрасивым коричневом пятном на груди.

Она так Николаса испугалась что ли? Сразу помогать кинулась.