Разворачиваюсь и почти бегу в холл. Требую свой полушубок и сумочку и отхожу в закуток у стойки, я не вернусь туда больше, Ник сейчас же придет за мной и мы уедем.

Достаю телефон и роняю паспорт, шмыгаю носом и наклоняюсь за ним, убираю обратно в сумку.

И застываю.

- Алиса, любимая, - слышу голос мужа и вскидываю голову. Ник приближается, на ходу влезает в рукава пиджака, в зубах зажата сигарета, и он шепелявит, - ты куда убежала? Устала? Сейчас покурю и поедем. Все нормально?

- Ненормально! - трясу паспортом у него перед носом. - Ты брал билеты?

- Нет. А что?

- А то, - перерываю сумку в какой-то глупой надежде, что я забыла и сама их выложила, что они за подкладку завалились, и холодок бежит по затылку. - Они в паспорте лежали. И теперь их нет нигде, - поднимаю глаза на Ника и чувствую, как у меня губы дрожат от возмущения. - Билеты кто-то украл.

25. Глава 23

На разборки в холл подтянулись все наши гости.

Ник берет меня за руки и успокаивает, мол, ничего страшного не случилось. И билеты я потеряла сама. Потому, что свадьба, суматоха, я закрутилась.

А я просто в бешенстве.

Кто-то рылся в моих вещах. А из меня теперь выставляют дуру-растеряшу, и это делает мой муж.

- Убери руки, - отталкиваю его и набрасываю на плечи полушубок. - Вика, собирайся, - требую, - мы уезжаем.

- Алиса, ну куда ты поедешь, - мягко спорит Ник и шагает за мной, когда я отхожу к зеркалу. - К чему эти скандалы на пустом месте?

- Я пустое место?

- Не передергивай.

- Жених должен советоваться с невестой, кого звать на свадьбу. Кого брать в свидетели. С кем ехать в ресторан. И вместе выяснять, кто украл билеты.

- Ладно, хорошо, - он поднимает руки перед собой, ладони мне показывает, будто сдается и улыбается. - Ладно, не ты потеряла. Я сам потерял.

- Я говорю их украли! - возмущаюсь его спокойствию, его улыбке поражаюсь. - Кто-то копался в моей сумке, а мало ли что у меня там могло лежать?

- Оружие и наркотики, - хмыкает Виктор и забирает в гардеробе пальто. - Алиса же у нас опасная штучка. Рецидивистка. Гражданка Рождественская, вы сами себя подставили. Вы арестованы.

Арон на эту шуточку усмехается. Молча поворачиваюсь на Ника и вижу, что его тоже потряхивает, в открытую не смеется, не посмел бы.

Сдерживается.

- Вика, поехали, - повторяю. - Или я еду одна.

- Любимая, куда, - Ник становится серьезным. Подходит ближе, я отступаю. - Успокойся, пожалуйста, - просит он. - Сейчас все решим.

- Да, бывает же такое, - Тина, придерживая живот под свободным платьем, чешет к стойке. С таким видом себя несет, словно у нее там в животе бомба. - Это еще дед не видит. Какую истеричку в семью приняли. Нашла из-за чего орать. Что теперь люди думают, - она машет в сторону официантов, - такой позор, что...

- Закрой рот.

Эта фраза прозвучала сразу с трех сторон, в унисон почти, за меня заступились синхронно, у братьев даже взгляд одинаковым стал - темным, мрачным.

- Не поняла, - Тина останавливается у стойки и зыркает по сторонам. - Что это только что было? Три взрослых мужчины. На беременную девушку накинулись? Боже. Что-то мне нехорошо.

Беременная девушка еще сильнее выпячивает живот, приковывая к себе все внимание.

- Поехали отсюда, - дергаю за руку Вику, которая уставилась на Тину с открытым ртом. Тащу подругу к выходу.

- Алиса, дай хоть одеться, - Вика на ходу влезает в шубу и ойкает, когда я толкаю ее на улицу.

Валит снег, машины на сугробы похожи, расчищенные утоптанные дорожки замело, а я в туфлях.

- Алиса, - Николас вылетает следом. - В ресторан вернись, заболеешь.