– Тогда я приступаю к расследованию, – подытожила я и озвучила сумму гонорара и задаток. Вольтарская без малейших колебаний выложила нужную сумму и заполнила бланки договора.

Когда с формальностями было покончено, я вновь приступила к расспросам.

– Мне необходимо знать, кто входил в круг общения Алены, – пояснила я. – И в первую очередь, что представляет собой ее муж.

– Они с Виталием поженились почти год назад, – начала Вольтарская. – Познакомились в университете, когда учились на последнем курсе.

– Они вместе учились?

Вольтарская кивнула:

– Да, на отделении культурологии. Виталий остался сиротой. Его отец умер, когда он был совсем маленьким, а мать – когда он поступил в университет, от какой-то тяжелой болезни. Я не спрашивала. Виталию пришлось нелегко. Он пытался совмещать учебу и работу, брал академический отпуск. Потом вновь вернулся в университет, так они с Аленой и оказались на одном курсе.

– И у них завязался роман? – спросила я.

– Да, Алена привела его познакомиться, – задумчиво ответила Вольтарская. – Мне он понравился. Интеллигентный, начитанный и Алену любит, это сразу видно. Вот только…

Она внезапно замолчала.

– Вас что-то насторожило? – подсказала я.

– Да не то чтобы насторожило, – возразила женщина. – Просто я сразу поняла, что он ей не опора. А Алена и сама была довольно несамостоятельной. Хрупкая, восторженная. И он ей под стать.

Она досадливо покачала головой:

– Но все же я не стала противиться этому браку. Я видела, что и Алена в него влюблена. В общем, когда они объявили, что хотят пожениться, я их поздравила с предстоящей свадьбой. Которую сама же и оплатила.

Вольтарская грустно усмехнулась:

– Свадьба была очень скромной. Они сами так решили, оба не любители больших гулянок и прочих торжеств. Но на свадьбу я подарила им квартиру. Знаете новую высотку на Набережной?

Я кивнула.

– Двушка на одиннадцатом этаже. Там все и случилось…

– А чем сейчас занимается Виталий? – прервала я затянувшееся молчание.

– Учится в аспирантуре. Они с Аленой поступили в нее сразу, как только получили дипломы.

– А на какие средства он живет? – Мне было важно это знать.

– Ах да! – оживилась Вольтарская. – Я забыла упомянуть о другом свадебном подарке. Я сделала молодых супругов совладельцами контрольного пакета акций одной из моих дочерних фирм.

– Значит, Виталий стал бизнесменом? – поинтересовалась я.

– Формально да, – усмехнулась моя клиентка. – Видите ли, ни моя дочь, ни ее молодой супруг ровным счетом ничего не смыслили в ведении бизнеса. Я даже не стала пытаться привлечь их к этой стороне жизни. Они оба – увлеченные творческие личности, изучали искусство эпохи Возрождения. В перспективе – защита диссертации, преподавательская работа. Ну и пусть себе учатся. Все дела по-прежнему вела я, а они получали хорошие дивиденды. На жизнь им хватало, даже более чем.

– А сейчас Виталий продолжает получать дивиденды? – осторожно уточнила я.

– Конечно! – Вольтарская удивленно посмотрела на меня. – Он владеет частью контрольного пакета, получает доход. Я не собираюсь лишать его этого, с какой стати?

– Но ведь после смерти вашей дочери он становится наследником всего пакета акций, разве нет?

– Через полгода, когда вступит в наследство, – равнодушно ответила Вольтарская. Похоже, ее саму ничуть не волновал этот факт. Странно…

Поскольку речь шла о предполагаемом убийстве, я решила отбросить излишнюю деликатность и задала Вольтарской вполне обоснованный вопрос:

– Скажите, Эвелина Николаевна, мог ли ваш зять Виталий оказаться причастным к гибели вашей дочери?