— Александровна что ли? — спрашивает он недоуменно, лицо как-то неестественно вытягивается.

— Владимировна, блин, Белый, бесишь!

— Ты по-русски говори, дебил, я мысли еще читать не научился.

— Она была здесь, — поясняю, теряя терпение, — я за ней рванул, и не надо на меня так смотреть.

— Ты перепил что ли? Откуда ей здесь взяться?

— Да пошел ты.

— Ладно не кипятись, дальше что?

— Ничего дальше, в тачку с мужиком села и привет, я не успел.

Вздыхаю, кошусь на многострадальную урну у стены, слишком далеко. А жаль, не Белого же метелить.

— Она вернулась, — усмехаюсь, понимая всю абсурдность ситуации. И как я так опять попал?

Белый косится на меня, взгляд какой-то обеспокоенный, словно опасается чего-то. Может срыва моего очередного, ведь в прошлый раз даже он вел себя приличнее.

— Да не сорвусь я, нормально все, — хлопаю друга по плечу, не слишком веря в собственные слова, и он не верит, потому что меня, как облупленного знает.

— И что ты собирался делать, если бы догнал? — задает вполне себе резонный вопрос, на который у меня нет ответа.

Я об этом не думал, я в тот момент вообще не думал. Видел цель — не видел препятствий. Как-то не до размышлений было, я вообще не думаю, когда ее вижу, как выяснилось.

— Клык, остынь, не дури, она замужем, забудь ты ее уже, вокруг девок полно, помани и любая твоя будет.

Он говорит здравые, в общем-то, вещи, и я головой это, конечно, понимаю, а вот что с пробоиной в груди делать — не понимаю.

— Пообещай мне, что не будешь искать с ней встреч.

— А ты не много на себя берешь?

— Клык, мля, — он тоже теряет терпение, беспокоится обо мне, я ценю это, конечно, но все равно раздражает. — Дай мне слово, что больше не вляпаешь во все это дерьмо.

— Ладно, не кипишуй, сказал же, все нормально будет, не беси.

Его такой ответ, естественно, не устраивает, но мне сейчас как-то феерически похер, я просто разворачиваюсь и двигаюсь обратно в клуб, Маринка наверняка все еще торчит за столиком, если не нашла жертву поинтереснее. А мне напряжение надо снять, Маринка с этим хорошо справляется, качественно, так сказать, с особым умением душу высасывает.

Белый сопит чего-то, дебилом меня называет, плетется следом, скрипя зубами и наверняка подавляя желание мне втащить хорошенько. У него в этом плане с самоконтролем получше, чем у меня.

К нашему возвращению народ уже успевает успокоиться, Маринка с подружкой, как и положено, на своих местах, не свалили. Сидят, коктейли попивают, грустно на танцпол поглядывая. Нет, детка, сегодня потанцевать не получится. Не здесь во всяком случае.

— Егор, — тянет пискляво и это бесит, сильно.

Ее кажется вообще не смущает, что я только что оставил ее одну и ломанулся в неизвестном направлении, попутно отхватив по морде, и по морде надавав. Всматриваюсь в лицо Маринки, взгляд плывет, улыбка какая-то совершенно блаженная. Накидалась что ли?

— Че принимала? — хватаю ее за подбородок, она продолжает улыбаться, руками ко мне тянется, за шею ухватиться пытается. — Че приняла я спрашиваю? — мне адекватная девка сейчас нужна, а не бревно обдолбанное.

— Да ниче не принимала, коктейль выпила и пивасик, — отвечает насупившись.

Ладно, хрен с тобой и так сойдет.

— Белый, мы поехали, — кричу через весь стол другу, вернувшемуся к своей блондинке.

Нормально так, быстро он обо мне забыл. Усмехаюсь про себя, клоун блин.

— Куда? — Маринка глупо хлопает ресницами.

— Домой.

— Но я не хочу домой.

—Ко мне, бля, домой, — рычу на нее, а она опять улыбается по-идиотски, видно понимая, что не чаем с плюшками я ее поить собираюсь. Улыбка стремная какая-то, губы еще эти надутые и нахрена только накачала, нормально же раньше было.