На пол тонкой струйкой с подоконника часто капает вода из чашки, в которой стоит горшок с кактусом.  Беспомощно хлопает ресничками.  
Ох, поливальщица! Увлеклась...
- Алёнка!.. - озабочен тру виски.
Морщась лезет рукой в карман, брезгливо доставая растаявшую шоколадную кашу вперемешку с  оберткой.
Стояла она, прижавшись к батарее... видимо конфета растаяла.
- Что с тобой делать?
Покаянно вздыхает синхронно со мной.
- Не ругайся... - преданно смотрит мне в глаза.  - Оно само.
Мужики сочувствующе переглядываются.
- Крольков,ты у нас самый опытный. Чего делать теперь?
Не так давно Гена женился. И теперь у него есть дочка Мила, на пару лет постарше Алёнки. Дочь его жены Галины от первого брака и несостоявшаяся хозяйка Гаврюхи.
- Хм... Застирывай пятно... развешивай сушиться на батарее...
- Может, новые купить? - с сомнением смотрю на шоколадное пятно.
- Может, Машу попросить забрать её? - предлагает Медведь, смотрит на часы. - Через два часа освободится.
- Не надо меня, забрать! - жалобно. - Мы к маме поедем!
Переводит на меня тревожный вопросительный взгляд.
- Обязательно! Снимай штаны...
Аленка остаётся в колготках.
Ставлю ее с ногами на своё кресло.
Стоя в "предбаннике" мужского туалета стираю жидким мылом пятно. Вода едва теплая и отстирать нереально, конечно. Выжимаю. И разворачиваясь на звук открывающейся двери машинально встряхиваю. Брызги летят прямо в ошалевшее от моей наглости лицо Брагина!
Мля.
- Извините, товарищ майор.
Обтекает, стирая с лица тыльной стороной кисти капли, не моргая смотрит мне в глаза.
По нашему майору очень легко понять, когда он в гневе. Его лицо наливается красным. И сейчас оно в цвет Алёнкиным штанам. А я, судя по всему, бледнею, так как моё лицо немеет.
- Айдаров... - вижу, как его губы беззвучно двигаются, но каждое ругательство легко считать.
Вдох... Выдох...
- Исчезни, Айдаров.
- Есть! Совсем?
- Работай, иди!
Сжимая в руках мокрые штаны, вылетаю в коридор.
- Лёвушка... - тихо, сзади.
Резко оборачиваюсь. Марина... капитан из соседнего отдела по несовершеннолетним. Пару раз было у нас...
А сейчас мне вообще не в кассу эта связь!
- Какие планы на вечер? - флиртуя, крутит на палец локон. - Я могу приехать.
- Нет!
Удивлённо дергает бровью.
- Я... мм... с дочкой... живу теперь. Ко мне нельзя.
- Чьей дочкой? - подозрительно.
- Моей.
- Ты ж не женат!..
- Но не бесплоден же, - пожимаю плечами. - Дочка у меня...
Показательно поднимаю детские штанишки.
- Неожиданно. Окей... - недоверчиво.
Сбегаю.
Еще не открыв дверь кабинета, слышу голос Аленки. Звонко поёт. Приоткрываю дверь.
- От чего на голове не растут цветочки? А растут они в траве и на каждой ко-о-очке, - старательно тянет она, с энтузиазмом внимающему Медведю.
Отталкивается от стола и запуская кресло по кругу, продолжая:
 - Если волосы растут, значит их сажа-а-а-ют. Отчего же мне сажать их не разрешают? Хорошо бы сделать так - вж-ж-жик! - взмахивает рукой. - Срезал все кудряшки. На макушке красный мак, а вокруг ромашки!..
Стоя на останавливающемся стуле выразительно заканчивает она. 
- Молодец! - кивает он ей.
- А конфетку?
- Конфетку?... - отодвигает ящики в столе. - Нет конфетки. Шоколадка сойдёт?
- Сойдёт! - радостно хлопает в ладоши.
- Что происходит? - обвожу взглядом представление.
- Ставишь ребенка на стул - он поёт, такая опция! Ты не знал?
- Да что-то подзабыл уже... - оттягиваю галстук.
Развешиваю штаны на батарее.
Пододвигаю Аленке маркеры и несколько листов бумаги.
- Порисуй пока.
- Что тебе нарисовать?