Я просто… просто решила, что соглашусь и поеду со Львом.

- Хотела почувствовать себя желанной, - ответила хотя бы что-то из той каши, которая варилась в моей голове.

- Желанной? – Влад тут же замер. – Серьезно?

- А что? Не могу?

- Можешь, если у тебя за стенкой нет, твою мать, мужа.

- То есть, я должна была пресмыкаться в надежде, что ты снимешь свои штаны и снизойдешь ко мне? Ты вообще охренел? Где же ты сам искал удовлетворение, Влад? Точно не в этой квартире и не со своей женой, которая у тебя за стенкой живет три года.

- Ну ты и дрянь…

- Отлично, кажется, с этим мы разобрались.

Дергаю руку, но он не отпускает.

- Зачем ты мне об этом рассказала? Чего ты вообще хотела этим всем добиться? – наступает на меня, потому что я начала отступать, упираясь в стену. - Прийти и жить как раньше? Делать вид, что ты по-прежнему обделенная жена?

- Я о будущем не думала, а рассказала, потому что ты напирал на меня.

- Напирал? Ты же так хотела быть желанной. Испугалась? – опускается на уровень моих глаз и хищно гипнотизирует, не позволяя оторваться.

- Испугалась, - подтверждаю его домыслы. – Ты вдруг пришел, стал проявлять внимание. Я отвыкла от этого. И ты явно намекал на большее, начав с поцелуев.

- А, ты вдруг о целомудрии вспоминала или о морали, так как первое с треском слила в унитаз?

Попыталась оттолкнуть, но он точно скала прирос к своему месту и сканировал меня.

- Уйди, я не хочу говорить с тобой.

Мои чувства стали слишком уязвимы.

Он слишком близко. Он слишком родной.

Мы перешагнули много черт, которые нас разделили. И сейчас… этот момент… я чувствую то, что витает между нами в воздухе. Мне это не нравится.

- Ты отказалась меня целовать, - щурится, и я замираю, когда он осознает, с чем был связан отказ. – Он целовал твои губы тоже?

Поднимает руку и трогает мой рот. Обводит большим пальцем его по кругу и оттягивает нижнюю губу, надавив на нее. А я, уперев ладошки в стену позади просто стою.

Еще до свадьбы он говорил: «Твои губы идеальны для моих поцелуев. Никто так не завораживал меня одним лишь поцелуем».

- Не… - открываю рот сказать, чтобы не трогал меня, но лишь даю ему возможность протиснуть в рот свой палец, обхватив нижнюю челюсть крупной ладонью.

- Отдала ему губы, не так ли? Как он тебя целовал? – говорит, поглаживая мой язык, а я стою, не шевелясь. Только дрожь в теле говорит о том, что я еще жива. Что я еще здесь.

Влад обдает запахом крепкого алкоголя и, лизнув языком от уголка рта по верхней губе, всосал ее быстро и грубо.

Дергаюсь, но он не отстает. Наоборот, муж подходит, полностью зажимая меня между стеной и своим твердым телом.

Скопившаяся слюна начинает вытекать из уголка рта и он, наконец, вытащив свой палец, растирает ее по подбородку и щеке, при этом держа лицо крепко и грубовато.

- Сейчас ты чувствуешь, Лида? Ощущаешь степень того, что тебя хочу я, - бедрами скользит по моим бедрам, и я чувствую его возбуждение. Даже его дыхание говорит о том, что он на грани.

Эта страсть заводит.

Она одурманивает, и реальность покрывается красным туманом с определенной ноткой остроты в нем.

Это неправильно? Я не знаю.

Я не понимаю, что мы творим… Что творит он, смотря с ненавистью и целуя так, будто готов съесть, и растерзать точно зверь.

Любя и презирая…

Влад раньше был таким. Он сводил с ума. Даже на свадьбе целуясь, все кричали, чтобы мы скорее ушли в номер.

Эти воспоминания даются тяжело. Потому что прошли годы и тех молодоженов больше нет.

- Или тебе важно, чтобы тебя желал кто-то другой? – когда он говорит эти слова, ему важно отодвинуться и смотреть на мою реакцию.