Слишком грубо. Слишком резко.

– Меня отец твой или уволит, или вовсе прибьёт, если ты не прекратишь убегать от меня, – продолжает изливать поток яда на притихшую девочку.

Такая симпатичная девушка, а ведёт себя, как сорвавшаяся с цепи старая собака.

– Может, стоит уделять ребёнку больше внимания, и тогда не придётся трястись от страха? – произношу с вызовом.

Я не боюсь высказывать своё мнение, тем более, считаю его правильным.

– А ты кто? – упирает руку в оголённый бок. Девушка одета в тонкие облегающие джинсы и короткий топ. Так себе наряд для приличного офиса.

– Я… – хочу представиться, но прикусываю язык. – Мне нужен администратор.

Да. Я должна поговорить если не с боссом, то хотя бы с кем-нибудь, кто представляет турагентство. И это точно не взбесившаяся некомпетентная нянька.

– Это мама, – лепечет Мия и касается моей руки своей тёплой бархатной ладошкой.

– Ч-что? – произносим синхронно с её няней.

Переглядываемся.

– Ты – моя мама, – отвечает девочка спокойно. Словно она тут единственная взрослая, а мы – несмышленые малыши, которым простые истины объяснять нужно.

Чувствую, что в лёгких заканчивается кислород. Они превращаются в засохшую сморщенную губку, которая не в состоянии распрямиться.

Мама…

– Малыш, – присаживаюсь перед девочкой на корточки. – Я не твоя… – с трудом сглатываю тяжёлый ком, – мама.

Сердце рвётся в лохмотья, в голове туман.

Я никогда не забуду…

– Мия, ну, что за глупости? – взвизгивает возмущённо няня девочки, а потом и вовсе хватает подопечную за руку и бесцеремонно тянет в сторону, подальше от меня.

Только сейчас замечаю, что мои документы так и продолжают валяться на полу. Наклоняюсь, собираю разбросанные листки и замираю, услышав до боли знакомый мужской голос.

– Где моя конфетка? – строгий, слегка хриплый, но насквозь пропитанный нежностью и любовью бас разносится по помещению.

Вскидываю голову. Лицо утопает в шёлке моих распущенных волос, которые я инстинктивно хочу отбросить назад, но не делаю этого.

Поднимаюсь, прижимаю к груди документы и отворачиваюсь. В висках начинает пульсировать с такой силой, что кажется, моя голова сейчас просто взорвётся. А сердце… Оно гоняет по телу кровь, словно дикий голодный зверь, который мечется по клетке в поисках свободы. Тщетно пытаясь угомонить рвущиеся из горла всхлипы, ещё раз бросаю взгляд в сторону мужчины.

Это он. Это точно он.

Зажимаю рот ладонью. Я не хочу, чтобы кто-либо обратил на меня внимание, поэтому делаю несколько шагов в сторону огромного фикуса.

Невидимкой стать он мне вряд ли поможет, но это небольшое ограждение создаёт лёгкое ощущение защищённости.

– Папа! – детский голос проникает сквозь дымку поплывшего сознания.

Не выдерживаю, оборачиваюсь.

Вижу, как Мия раскидывает в сторону свои ручки и обнимает мужчину, крепко повиснув у него на шее.

Гладит чёрные, как смоль, волосы отца, и весело хохочет.

Папа…

Руслан Селиванов. Моя первая и единственная любовь, мой первый и единственный мужчина. Отец моей погибшей дочери…

И папа этой чудесной девочки…

Он знал, что станет отцом, обещал вернуться и… исчез.

Оставив меня в одиночестве проживать горечь потери.

Я думала, разлюбил. И оказалась права. Возможно, он уже тогда знал, что не вернётся. Может быть, его ждала беременная жена.

И ребёнок… Дочка… Ровесница нашей погибшей малышки…

Первая мысль – бежать.

Подальше от Селиванова и этого турагентства. Наплевать на три года, которые я потратила на учёбу, бросить всё и уехать, чтобы больше никогда не встречаться с этим предателем.

Прикрываю глаза на мгновение.