Принял душ, обтерся, выключив свет, забрался под тонкое одеяло, прижимая Марианну к себе. Член уже стоял, желание рвалось наружу, она что-то проворчала, отстраняясь, не дал ей этого сделать.

– Тимур, нет, не надо… Тимур…

– Хочу тебя.

– Тимур!

– Посмотри на меня, посмотри, я сказал! – прохрипел, сдавливая щеки пальцами, заставляя смотреть на себя, устраиваясь между ног. – Ты моя жена, и никогда не смей мне отказывать. Никогда!

Глаза огромные, в них стоят слезы, блестят в темноте, моргнула, влажные дорожки потекли по вискам. Молчит, ресницы дрожат.

– Не плачь, не плачь, моя девочка. Я с тобой, я всегда буду с тобой. Только ты и я. Всегда.

Убираю руку, целую лицо, слизывая слезы с гладкой кожи. Она в банном халате, волосы влажные, наверное, так и заснула после душа. Срываю его с плеч, любуясь обнаженным телом, целую грудь, возбуждение накатывает волна за волной. Кусаю соски, засасывая, причиняя боль, подминаю под себя.

– Тимур… Тимур, я не хочу… Пожалуйста… давай не сейчас… Больно, ты делаешь мне больно… Тимур…

– Молчи, молчи, моя девочка.

Трогаю между ног, она совсем сухая, облизываю пальцы, смачиваю член и промежность. Это занимает несколько секунд, вхожу сразу на всю длину, яйца гудят, их сводит от боли. Врезаюсь в узкую плоть, не вижу ничего, перед глазами алые круги. Нужно снять напряжение.

– М-м-м… м-м-м…

Марьяна как-то странно стонет, царапает грудь, а я не могу остановиться, приподнимаясь на колени, ухватив за бедра, вхожу с максимальной амплитудой. По вискам и спине стекает пот, кончаю, изливаясь глубоко в свою жену. Лишь потом отпускаю ее, падаю рядом, часто дышу.

Она поворачивается на бок, тянет на себя одеяло, хочет прикрыться, всхлипывает, плачет. Морщусь, не могу это слышать, голова начинает болеть.

– Успокойся, – прижимаю ее к себе, целуя в макушку. – Ты должна успокоиться и жить по моим правилам, не думать ни о чем, и у тебя все будет. Тебе же нравится жить в роскоши, у тебя все есть, не забивай свою голову глупостями. Я всегда, всегда буду с тобой. Ты моя, моя, Марианна. Нам осталось только родить сына, нам не хватает малыша. Съездим в клинику, во всем разберемся. Спи и не плачь.

Не отвечает, ну и ладно, хоть не плачет больше. Откидываюсь на спину, где-то в ванной телефон издал сигнал входящего сообщения, но мне было лень вставать и смотреть. Закрыл глаза и провалился в сон.

Марианна моя, никуда она не денется, всегда будет рядом.

17. Глава 16

– Марианна, эй, все закончилось, ты идешь?

Толкают в плечо, возвращаюсь из воспоминаний прошлого вечера и ночи. Со мной был не мой любимый муж, другой мужчина, грубый, напористый. Я совсем не была готова к сексу, не хотела его, но Тимур не слышал, брал свое.

Впервые не было никакого удовольствия, лишь горечь и душевная боль. Он вел себя так, словно ничего не произошло, словно мои обвинения в его измене были лишь фантазией, пустым звуком. Тимур просто ушел, оскорбив, назвав меня бесполезной и пустой, ушел к другой женщине, я чувствовала это.

Ждала, чтобы секс быстрее закончился, между ног все саднило, ни капли возбуждения, я была сухая, член натирал. Плакала, просила остановиться, но Тимур не слушал, стирал с лица слезы. А после того, когда наконец все закончилось, муж прижал меня к себе и начал говорить, что я его, что именно такой жизни я хотела, роскоши, достатка, жить и ни о чем не думать. Говорил, что нам нужен сын, нам не хватает ребенка, и мы пойдем в клинику. Словно я сама не знаю, как они все фанатично ждут, когда я забеременею.

Долго не могла заснуть, было страшно, я не понимала, что происходит и что мне делать дальше. Мне не дадут уйти из этого дома, кто-то украл главное доказательство измены мужа, свекровь будет выгораживать сына, а я, как овца, продолжу жить по их правилам.