Каменная столешница и раковина черного мрамора, большое зеркало с подсветкой, рядом хромированная полка, несколько флаконов и тюбиков, стаканчик с одной зубной щеткой. На столешнице небрежно брошенные банковские карты, запонки, ключи, резинка от денег.

Она пригодилась – я собрала волосы в высокий пучок и только тогда обернулась и посмотрела на свое отражение в огромном, от потолка до пола, зеркале. Стройная девушка, грудь торчит, соски набухшие, губы искусанные и зацелованные. Провела по шее, улыбнулась, нет, я уже женщина с этого дня, я провела ночь с мужчиной, который мне нравится.

И пусть отец с братом убьют меня за это, но это случилось.

Включила воду, шагнула в душевую, умылась, выдавив зубную пасту на палец, как могла почистила зубы. Но вот ладони накрыли грудь, прикосновения вызывали какое-то странное волнение в теле. Сжала оба полушария, погладила соски, все было слишком чувствительно, опустила ладонь, накрыла промежность.

Начала аккуратно смывать уже засохшую на промежности и бедрах сперму, нежно касаясь плоти, но по телу прошла дрожь, низ живота начало тянуть. Прикрыла глаза, вспоминая то, как вчера меня трогал там Тимур. Он ласкал клитор, то же самое сейчас делала и я, усиливая давление.

Отдернула руку, как только поняла, что это мне начинает нравиться. Внутренние мышцы влагалища сжались, простонала, но как только выключила воду и повернулась, закричала от испуга.

Тимур так странно на меня смотрел, губы плотно сжаты, брови нахмурены. На нем была футболка и домашние брюки, низко сидящие на бедрах. Инстинктивно прикрыла грудь, шагнула назад, стало стыдно. Вдруг он видел, что я трогала себя?

– Подойди.

– Я…

– Ты боишься меня?

– Нет.

– Тогда подойди.

Протянул руку, дала свою, но мужчина сразу потянул на себя, накрывая халатом, и, подхватив за талию, усадил около раковины.

– Ты очень красивая, а еще сексуальная, знала об этом?

– Нет… Мне никто такого не говорил... А-а-а…

Тимур резко наклоняется, впивается в губы поцелуем, целует жадно, быстро. Руками мнет грудь, пощипывая сосок, я кричу в его губы.

– Хочу увидеть твой оргазм. Твой первый со мной оргазм, – мужчина целует шею, не говорит, а хрипит на ухо.

Он заставляет шире раздвинуть колени, пальцы скользят по половым губам, задевают клитор, растирая воспаленную после ночи плоть.

– Такая влажная, такая мокрая девочка. Кончи на моих пальцах, малышка, дай мне еще больше влаги.

12. Глава 11

Наше время

– Марианна, ты вообще слышишь меня? Тимур, пожалуйста, верни свою жену с небес на землю. О чем она только думает, я не понимаю?

Моя свекровь, как всегда, была резка на высказывания. Эта женщина никогда не видела границ, не знала, что иногда нужно промолчать либо вести себя более тактично.

Амина Каримовна всегда считала, что ей все всё должны, что мир лежит исключительно у её ног, а простые люди, в том числе я, около них – это мелкие букашки, копошащиеся в грязи. Она любит лишь себя, но все-таки больше себя своих двух сыновей – Тимура и Камиля.

– Я уже не спрашиваю ее, там бесполезно добиться внятного ответа.

Муж ничего не ответил ей, лишь быстро обернулся, сидя за рулем, посмотрел на меня и вновь вернулся к дороге. Мы ехали уже достаточно долго, я прижала к себе сумочку, поджала губы, глуша слезы, сглатывая ком, стоящий в горле.

Я не слышала, о чем разговаривали муж и свекровь, о чем она меня спрашивала. Я вообще ничего не слышала, в голове гул и пустота. За это короткое время накрыли воспоминания. Как мы познакомились с Тимуром, как впервые увидели друг друга, как он взял меня, а потом еще, подарив настоящее удовольствие, которое я испытала тоже впервые.