ей?! Предать её доверие… Лучше я умру на этом пути, чем огорчу её хоть чем-то. А я непременно умру! – глаза Соур наполнились страхом. – Ах, я несчастная! Я даже не успела выйти замуж, родить дитя…

Страх брызнул из глаз солёными бусинками слёз.

«Ненормальная какая-то…» – подумала Настя, но почувствовала, как злость стихает, уступая место жалости.

Может, ей и самой впору плакать? Просто, в отличие от коренной жительницы Кирлии, она пока плохо понимает, что такое Север.

Стоило сказать Соур что-нибудь утешительное или просто обнять её. Но Настя так и не нашла в себе силы сделать это. Она отвернулась к крохотному оконцу и стала глядеть на удивительную багровую картину, что без кистей и красок рисовал туман.

Кайл обернулся, окликнул Эливерта. Атаман подъехал ближе, и они с минуту что-то обсуждали. Потом Эл пришпорил Ворона и растворился в серой взвеси дождя.

***

Должно быть, Настя задремала, убаюканная монотонностью дороги. Она вздрогнула, когда кто-то неожиданно постучал по стенке эйлве – хотя стук был достаточно деликатный. Чего нельзя было сказать о наглой физиономии Эливерта, тут же заглянувшей в распахнувшуюся дверцу.

– Миледи, мы прибыли. Прошу пожаловать! Зацените, какие апартаменты я нашёл для вас на сегодняшнюю ночь!

Сумерки стремительно опускались на лесок, в котором они остановились. Эйлве съехал чуть в сторону от дороги, тут же были привязаны лошади остальных.

Кайл и Наир перетаскивали вещи под крышу какого-то странного сооружения. Что-то вроде большого шалаша или навеса. Крыша, сплетённая из ветвей и законопаченная травой, мхом и дёрном, крепилась к нескольким могучим стволам деревьев. Наверху уже буйно зеленело разнотравье и даже несколько кустарников. Издали казалось, что пласт земли поднялся посреди леса и приоткрыл свои тёмные недра, как огромную пасть.

Зато, благодаря такой крыше, под навесом не упало ни капли дождя.

В углу из камней было сложено подобие очага, а на небольшом возвышении – несколько топчанов, устеленных сеном.

– Располагайтесь! – Кайл, закончивший с дорожными тюками, повернулся к дамам с приглашающим жестом.

– Сейчас разведём огонь. Приготовим ужин, – обнадеживающе добавил Наир.

Соур молча прошествовала мимо них, расстелила свою накидку на один из топчанов и уселась, натянутая и прямая, как струна.

Настя скинула свой плащ, выгнулась, как пробудившаяся от сна кошка, разминая затёкшее в дороге тело и бодро спросила:

– Чем помочь?

– Доставай припасы! Вон в том мешке, – махнул рукой Наир.

– Я за водой, – долетел до Насти голос Эливерта со стороны дороги.

Кайл побрёл к лошадям. Они уставали больше людей и требовали особой заботы.

– Завтра дождь перестанет, – бодро сообщил Наир, нарезая вяленое мясо.

– Хотелось бы! Я скоро паутиной зарасту в этом сундуке, – угрюмо буркнула Рыжая.

Эливерт принёс воду. Вскоре походный котелок весело зашипел на огне. Друзья сообща колдовали над будущим ужином, привычно перебрасываясь шутками.

И Настя была так рада этому обстоятельству. Словно всё вернулось на круги своя, и они снова были той беззаботной дружной компанией, что покинула Лэрианор.

Соур, молчаливо наблюдавшая за ними со стороны, взяла маленький дорожный сундучок, что держала всегда при себе и, приблизившись, спросила Эливерта:

– Я могу там умыться?

– Ну, мраморной купальни не обещаю… И вода малость холодновата. А так… ручей в вашем полном распоряжении, миледи!

Атаман сверкнул белозубой улыбкой, но Соур молча пошла прочь, не удостоив его больше ни словом.

– Как же тошно от её кислой мины! – вздохнул Эл.