Эмет вздохнул и сжал губы. Он был уверен, что Повелитель захочет отобрать и эту девчонку. Все поданные для него лишь игрушки, разменные фигурки на доске. И он никак не сможет её защитить. А значит нет смысла и в привязанности. Но Амлон будила в нём воспоминания, всё то, что было так надёжно похоронено. Он был уверен, что надёжно, до последних дней. Может быть, он найдёт какой-то выход и попробует на этой доске переиграть Повелителя. Его партия сейчас пока ещё будет проиграна. Но если попытаться чуть позже… Он ведь тоже уже не испуганный мальчишка. Эмет довольно улыбнулся. Надо готовиться к свадьбе.

Амлон

Утро в день свадебной церемонии выдалось неожиданно пасмурным. Так что Амлон даже не поверила, увидев обычно яркое небо, затянутое тучами. Ей показалось – это хорошее предзнаменование. А может быть просто хотелось в это верить.

После очень раннего завтрака, Ирис отвела её в купальню, но понежиться в тёплой воде не дала.

- Надо спешить, госпожа. Сейчас прибудет дарам-гасса, а потом госпожа Камилле. Я помогу вам помыться. – У Амлон не хватило духа отказать. Она боялась остаться одна, наедине со своими мыслями.

После мытья, Ирис всё-таки втёрла в кожу ненавистные благовония.

- Так господин приказал, - ответила на невысказанный вопрос.

В комнате её уже поджидала дарам-гасса, которая заставила примерить платье, а потом позвать господина визиря, чтобы он одобрил. Амлон чувствовала себя куклой, игрушкой. И хотя в зеркале, которое ей поднесла портниха, отражалась красивая, наверное, по восточным меркам девушка, она не осознавала, что эта красавица и есть она.

Господин визирь вошёл как всегда неслышно. Миг – и он уже стоит возле неё. Амлон подняла глаза и встретилась с ним взглядом. И снова ей показалось, что она упускает что то очень важное. Но она так и не смогла понять что.

Несколько секунд он смотрел на неё, а потом приказал:

- Не забудьте надеть на неё покрывало.

- Но, господин! – Осмелилась возразить дарам-гасса, - мы не готовили покрывало к этому платью.

- Так подготовьте! Разве у вас не найдётся куска ткани? – Господин визирь ещё раз пристально посмотрел на неё и вышел.

- Великий и вечный Аим! – Запричитала портниха. – Господин хочет испортить всю вашу красоту! Повелитель, да живёт он вечно, милостию своей разрешил женщине на свадьбе быть с открытым лицом, дабы все видели её красоту. А господин визирь хочет скрыть её от нас!

Амлон ещё раз внимательно посмотрела на себя в зеркало. Покрывало, так покрывало. Но где-то в глубине души ей даже стало легче, когда она узнала, что шейм и его многочисленная свита не будут смотреть на неё так, что от этих взглядов хочется сгореть со стыда. Как тогда, в самый первый раз. Вспомнив об этом, она вздрогнула. Наверное, она никогда не сможет привыкнуть к своему положению и смириться, как Ирис.

Правда, интересно, почему господин визирь не хочет похвастаться ею перед всеми? Стыдится рабыни? Или у него для этого есть какая-то другая причина? При мысли о нём ей как всегда становилось дурно.

- Ва Аим! Какая же ты красавица! – Отвлёк её голос Камилле. – Я же тебе говорила, что тебя ждёт хорошее будущее, а ты не верила. Стать женой господина визиря – да о таком только мечтать можно!

Камилле говорила и говорила, не замечая недовольную и обиженную дарам-гассу и Амлон почему-то становилось чуть легче на сердце. Эта добрая и сердечная женщина со своим, правда, понятием о счастье, почему-то навевала воспоминания о доме. Тёплый ветерок, дующий с моря, запах нехитрой еды и бодрый голос тёти Эрин. Вот кого напомнила ей Камилле – тётю. Неунывающую, вечно радостную и бодрую. Где теперь она? Жива?