Анна, держала на руках вторую полуторагодовалую дочь, прикрываясь ей, как щитом от праведного гнева завуча. И метала молнии скорее на сотрудников школы чем на своих детей.

Руслана, покрывшаяся пятнами, сровняв тон лица с цветом волос смотрела на свои сцепленные руки, держа их на столе. От конфузности ситуации не могла вымолвить слов оправдания. Простых слов извинения было недостаточно.

Рауль попросту проигнорировал вызов на аудиенцию к вершителю ученических судеб из-за боязни разнести и кабинет и репутацию школы. Он согласился компенсировать убытки учителю химии и учреждению в любом размере, с учетом процентов за свои школьные годы здесь.

Эля и Эдем как два байбака выбравшихся из норы стояли смирно и смотрели прямо перед собой, боясь вызвать новый шквал учительской агрессии.

- Вы понимаете, - вещал грозный голос директора, - это же не шутка, приклеить к стулу учительский за…, - осекся, - ну вы поняли меня, что бедная преподаватель лишилась одежды и вынуждена была ждать пару часов помощи коллег. А сколько еще насмешек позже? Теперь несколько потоков будут помнить об инциденте и троллить ее.

- Эля, ты же девочка, почему не пресекла эскападу своего товарища? - потребовал ответа директор.

Эльмира исподлобья взглянула на Максима Агашировича, боясь признаться что идея то с суперклеем принадлежала ей. Покосилась на своего подельника, встретившись с ним взглядом опустила взгляд в пол.

- Простите что так вышло. Я не думала, что клея хватит на ее толстый зад.

При последнем слове обе родительницы взвыли, а отец девочки, не выдержав, рявкнул:

- Эльмира, следи за выражениями!

- Да, папа, буду следить, - покроно кивнула, уверяя окружение в послушании.

Все разом посмотрели на Эдема. Пришел черед его оправданий. Парень откашлялся. Почесал свой недавно выбеленный затылок, будто доставая из-за кромов весомый аргумент.

- Мы не хотим эту женщину иметь в учителях. Она бездарная, вульгарная и ненавидит детей.

Все разом загалдели, застонали, стали перешептываться. Два завуча вылупили глаза на такую шокирующую откровенность, директор упал на стул и схватился за голову.

- Сын разве можно так говорить об учительнице? – Руслана откровенно пребыла в растерянности.

- Но мама, я сказал как есть на самом деле. Мы просили классную чтобы заменили химичку, но наша просьба не была услышана. Теперь она откажется от нас сама, а еще лучше если совсем уволится!

- Максим Агаширович, назначьте уже наказание детям и мы пойдем. У меня лекция в институте, сами же понимаете, - попросил Джафар.

- Да, поторопитесь, а то малышка наша начинает куксится.

И как по волшебству младшая дочь Тариевых стала плакать и лезть к грудям матери, пытаясь нащупать заветный перекус. Для мужчины явилось это как знак "стоп" для водителя на дороге.

- Хорошо, хорошо, спасибо что пришли. Можете быть свободными, о наказании сообщу детям.

И распрощались. Руслана быстро примкнула к друзьям, удалившись из кабинета.

- Ну что граждане ученики, тунеядцы и хулиганы, - ехидно процитировал известную фразу директор, - кто хочет поработать? на сегодня наряды…

- Может не надо, Максим Агаширович? – заканючил ему в тон Эдем, но его осадили.

- Надо Эдем, надо. Учительский туалет и лестничный пролет. Кто что убирает выбирайте сами. А сейчас Вон из кабинета! – грозно высказался мужчина.

И подростки, взяв легкий старт наперегонки выскочили из кабинета, чуть не подравшись в дверном проеме за право первенства пересечения зоны заточения.

- Ну и парочка! А ведь им еще учится как минимум два года. Толи еще будет.