– Слышь, «холодец», следи за тоном, пока я тебе язык не вырвала. – Набычилась беременная Рабнир, приподнявшись на своём стуле.

– Не знаю, как у вас, а у нас в таком тоне разговаривать с Агтулх никто не имеет права. – Выпустив когти, оскалилась Гончья.

Зеркально отвечая на поведение моей свиты, за оружие берутся Аукай и Стелла, хотя по лицам видно, что они не хотят. Не хотят, но должны. Сука, хуево, и конфликт на ровном месте таки произошёл.

– Довольно. – Повысил я голос, и все, от гостей до защитниц моего имени, тотчас с облегчением вздохнули, вернувшись на свои места. Пора показать решимость и позицию Федерации!

– Первая Верная – это та, кому мы доверяем, признали своей, равной в правах. Хоть я сейчас и сижу с вами, уважаемая новая наместница, за одним столом, это ещё не значит, что я вам доверяю или считаю вас другом. Позвольте напомнить, земля, на которой стоит ваше селение, корабли, находящиеся у берегов – всё это наша земля и вода, и вы здесь, на ней, лишь потому что мы так захотели. Мне понятна та система, которой ваша страна назначает на должности и управляет своими слугами, однако, за собой я оставлю право выбора. Род, чин, состояние – всё это осталось на вашей, большой земле, здесь вы гости, и именно я буду решать, с кем мне говорить, с кем вести дела, кому доверять, а кого гнать ссаной тряпкой со своей земли. Я понятно объясняюсь?

Говорил я грубо, со всей присущей мне серьёзностью и злобой в голосе. Время нежностей прошло, меня не хотят слышать, хотят контролировать, в тот же момент, когда у меня, перед моими друзьями и избранницей, есть договоренность, обещание.

– Вы сейчас угрожаете Империи? – От лица всей страны обидчиво хрюкнула посол и поднялась с места.

– Сегодня я увидел две Империи. Одну представляли Аукай Путьчитвай и заботливый, сильный капитан Стелла Марис, нашедшая путь в наши земли. Вторую представляли вы. С первой Империей я готов вести торговлю, диалог, готов помогать и в случае нужды защитить, как отец дитя защищает. А вот вторую… ту что ничем не лучше Республики и пришла ко мне в дом диктовать свои условия, я готов скинуть обратно в море. Подумайте дважды, уважаемая гостья, стоит ли ваша гордость разрыва дипломатических связей и заключённых ранее с капитаном Стеллой и старпомом Аукай договоренностей.

– Мальчишка, как ты смеешь… а, я поняла, эта безродная сука, она предала страну, что она вам пообещала? – Прошипела свинья, а я, едва сдержался, чтобы не приказать её выпороть за длинный язык. Выдыхаю и спокойно произношу:

– Она спасла мне жизнь. А сейчас, из уважения к ней, я пощажу вашу. Уходите и запомните: без Аукай Путьчитвай ни один посол, ни одна торговая миссия не получит ни камня, ни песчинки, ни зёрнышка с нашей земли!

Свинья, очень обидевшись, толкнув пузом стул с Аукай, прошагала к выходу и мерзко, напоследок хрюкнула:

– Вы не выиграете войну на два фронта.

– А вы? – Вслед, в точно такой же, пренебрежительной манере, кинул я.

«Глупость и отвага», – подумала она, слушая доклад Хгорухрягусы. Как подло с ней обошлись, как посмели угрожать ей и всем в империи! Императрица, сохраняя каменное, обеспокоенное лицо, едва сдерживала смех. Хго являлись слугами дома Алесей столько, сколько императрица помнила себя в сознательной жизни. Внешне мерзкие и толстые, жадные до денег, изысков и вкусностей. Они на настолько жадны, что за ложку супа, вырванную из их тарелки, руку по локоть готовы откусить. Когда-то, будучи ребёнком, только познакомившись с Хго, она спросила у тогдашней императрицы, как можно держать такое безобразие в своём дворе, доме. А мать ей ответила: «Именно такой должна быть настоящая женщина: хозяйственной, жадной, берегущей каждую копейку и вечно жаждущей мужчину». Прошлая императрица позиционировала себя как благочестивую, светлую личность; ей при дворе была необходима женщина, которая станет её тёмной стороной, кардиналом, которого будут все ненавидеть. Хго не искали чужой любви, лишь удовлетворения собственных желаний, поэтому Алесей после смерти матери и оставила их у «имперской кормушки». Отличные казначеи, скупые торговцы, собственники, в переговорах они сыскали лишь дурную славу. И в этот раз подтвердили слухи, ходившие о них в империи – Хго не любит никто, а вот императорскую семью…