– Таки да? – Кац почесал кончик носа. – А можно подробности?

Рассказ кандидата наук длился недолго, но после него наступило тягостное молчание, прерываемое междометиями и неопределёнными артиклями.

Участковый был первым, кто его нарушил:

– Я подозревал, что в этом доме что-то нечисто – были кое-какие сигналы. В принципе и пришёл сюда, чтобы с Иваном поговорить по поводу соседей.

– На сигналы, Серёжа, нам уже наплевать. – Лаврентий Борисович прокурорским жестом указал на боксёра. – Главная проблема в том, что этот поц испытывает огромную потребность убить нас.

– А за что?

– Он и сам этого не понял, но очень нужно. Я бы даже сказал – позарез нужно.

– Но почему не Ивана?

Вова, не поднимаясь с пола, буркнул:

– Джонни в заказе отсутствует. Тот урод чётко сказал – неподкупный страж, праведный старец и невинная дева.

– Это кто такие? – не поняла Ирка.

– И ты в том числе.

– С какой стати? – Рыжая покраснела. – Я не подхожу, вот и Джонни может подтвердить.

– Да?

– Да, и уже давно!

– Уважаю. – Демон-боксёр изобразил лёгкий поклон в сторону Ивана. – А остальные?

– Вы же меня знаете, Владимир! – Кац прикрыл глаза рукой и покачал головой. – Я вас умоляю!

– Точно, вы тоже не подходите. Но может быть, наш господин полицейский соответствует заданным параметрам?

Старший лейтенант внезапно испытал чувство, очень напоминающее панику. Можно даже сказать, что это и была именно она.

– Я не… – И замолчал, не сумев найти убедительных причин, по которым демон должен оставить его в живых.

Так уж получилось, что коррупция прошла мимо Тетюшева стороной. Нет, конечно же, Сергей знал о существовании таковой, но лично в ней участвовать как-то не доводилось. За всю карьеру взяток никто не предлагал, помогать с распилом скудного бюджета районного управления внутренних дел не звали, и даже бабушек, торгующих семечками у подземного перехода, и тех не крышевал.

– Ну же, Серёга, вспоминай! – Иван решил прийти на помощь однокласснику. – Мы с тобой стаканы из школьной столовой воровали!

– И портвейн из них в сквере за Дворцом пионеров пили, – совсем не к месту прокомментировала Ирка.

– Стаканы не считаются, – возразил Вова. – Только профессиональная деятельность.

Участковый побледнел и в который раз пожалел об оставленном в сейфе пистолете. Не факт, что против потустороннего существа поможет, но всё равно как-то спокойнее.

– Есть! – Появившаяся в голове мысль наполнила радостью и позволила с оптимизмом смотреть в будущее. – Я помог двум гастарбайтерам прописку получить. За взятку. Разумеется.

О том, что взятка состояла из двух дынь и пяти килограммов винограда, Серёга предпочёл умолчать.

– Врёшь, – не поверила Ирка. – Я же тебя с третьего класса знаю.

– И не вру! Они ещё мне каждую неделю машину моют. Бесплатно, между прочим.

А что грязная машина оскорбляет эстетические чувства бывших искусствоведов из Ташкента, устроившихся дворниками, тоже говорить не стоит. Это самая что ни на есть коррупция! Использование служебного положения в личных целях! Нет никакого неподкупного стража! Фигу вам!

– Да, старлей тоже отпадает, – согласился боксёр-демон. – Это что же получается… меня обманули?

– Как лоха развели, – блеснул знанием соответствующей терминологии Лаврентий Борисович. – Вы лох кудрявый, Володенька.

Повисла неловкая пауза, напоминающая тиканье будильника в самодельном взрывном устройстве – вот-вот рванёт. А прятаться уже поздно. И не прилетит Сергей Кужугетович в голубом вертолёте, не разрулит чрезвычайную ситуацию по понятиям.

– Развели, – согласился Вова. – Но так как договор всё равно заключён, я обязан выполнить его условия.