– В смысле?

– Ну… там были банки с пикулями.

– Что в этом странного? Все старичье любит пикули.

– Да, но эти… они как бы одновременно и старые, и нет. И рыба с картошкой, завернутые в газету.

– И что?

– Ну, в наше время уже никто не заворачивает жареную рыбу в газету. Я развернул ее, потому что думал отдать коту, и увидел, что газета…

Джонни умолк.

Что он мог сказать? Что первая полоса этой газеты была ему отлично знакома? Он знал ее до последнего слова. Точно такую же передовицу он нашел в библиотеке, в виде микрофильма, и библиотекарь тогда распечатала ему копию, потому что он писал реферат по истории. Раньше он видел эту газету только на микропленке и на распечатке, а теперь она лежала перед ним, пропитанная жиром и уксусом, но, несомненно…

Свежая.

– Тогда давай хотя бы взглянем, что там. Вреда от этого не будет.

В этом вся Кассандра. Когда все остальные варианты не прокатили, она пытается напирать на логику.

По шоссе двигалась большая черная машина. Два мотоциклиста ехали перед ней, и два – позади, а замыкала процессию еще одна легковая машина, в которой сидели люди с серьезными лицами и в костюмах, каждый из них прижимал к уху крошечную рацию и не доверял даже собственной матери.

Сэр Джон был единственным пассажиром черной машины. Он сидел на заднем сиденье, положив руки на серебряный набалдашник трости, а подбородок – на руки.

На двух экранах перед ним мелькали факты и цифры о состоянии принадлежащих ему компаний. Информация поступала со спутника, который тоже принадлежал сэру Джону. Еще в машине были два факса и три телефона.

Сэр Джон сидел и смотрел на них.

Потом протянул руку и нажал кнопку интеркома, чтобы поговорить с шофером.

Хиксон ему никогда особенно не нравился. Человек с красной шеей. Но, с другой стороны, в данный момент больше сэру Джону поговорить было не с кем.

– Хиксон, вы верите в путешествия во времени?

– Трудно сказать, сэр, – отозвался шофер, не оборачиваясь.

– Они имели место, знаете ли.

– Если вы так говорите, сэр.

– Время стало другим.

– Да, сэр.

– Конечно, вы не можете об этом знать, потому что живете в новом, измененном времени.

– Ничего не имею против, сэр.

– А вы знаете, что, когда вмешиваешься в прошлое, время раздваивается? Два потока текут параллельно друг другу?

– Наверное, я болел, когда мы проходили это в школе, сэр.

– Это похоже на штаны.

– Тут определенно есть над чем поразмыслить, сэр Джон.

Сэр Джон тяжелым взглядом уставился на шею шофера. Шея была багровая, с омерзительными кустиками волос. Конечно, сэр Джон не нанимал Хиксона лично. У сэра Джона был человек, вернее, несколько человек, у которых были люди, у которых были люди, которые занимались подобными мелочами. И этим людям людей никогда в голову бы не пришло взять на работу шофера, которого интересовало бы хоть что-нибудь, кроме происходящего за ветровым стеклом.

– На следующем перекрестке налево.

– До Сплинбери еще двадцать миль, сэр.

– Делай, что тебе говорят! Живо!

Завизжали тормоза, автомобиль с заносом вписался в поворот и съехал с главной автотрассы. Шины его дымились.

– Налево!

– Но там же машины по встречной едут, сэр Джон!

– Если у них плохие тормоза, им нечего делать на дороге! Так, отлично! Теперь направо!

– Это же просто проселок! Я потеряю работу, сэр Джон!

Сэр Джон тяжело вздохнул.

– Хиксон, я бы хотел, чтобы все наши маленькие помощники от нас отстали. Если ты сможешь доставить меня в Сплинбери без свиты, я лично заплачу тебе миллион фунтов. Серьезно.

Шофер посмотрел в салонное зеркало и расплылся в улыбке.

– Что ж вы сразу не сказали, сэр! Держитесь за что-нибудь, сэр!