– Предъявите оружие… – равнодушно прозвучало за спиной. Чубарин едва не выронил зловещий денежный знак. Обернулся. Два мордоворота в одинаковых серых куртках, каждый с коротеньким автоматом, болтающимся у бедра, выжидающе созерцали приезжего. Глаза у обоих были не выразительнее давешнего патрона.

– Ка-кое оружие? – спросил окутанный страхом Влас.

– Желательно огнестрельное.

– У меня нет…

Этот невинный и честный ответ произвёл на подошедших неожиданно сильное впечатление: опешили, недоверчиво сдвинули брови.

– То есть как это нет?

Спасение явилось из-за соседнего столика.

– Э-э… молодые люди… – продребезжало оттуда, и мордовороты коротко взглянули на однорукого старичка. – Насколько я понимаю, – с благостной улыбкой известил он, – юноша только что прибыл из-за границы…

– Вот… – робко промолвил Влас, протягивая паспорт.

– А-а, Суслов… – смягчаясь, проворчал страж. – Так бы и сказал сразу…

Второй оживился.

– Слышь! – полюбопытствовал он. – А как вы там живёте вообще? В Суслове своём…

На левом отвороте его куртки серебрился значок в виде грозно вытаращенного глаза. У первого – тоже.

– Живём… – виновато выдавил Влас.

– Без оружия?!

– Ну так это… чтоб друг друга не убивали… не грабили…

На лицах обоих стражей сначала оттиснулось туповатое недоумение, потом оба взгоготнули.

– Ну вы мудрецы! – насмешливо протянул один. – Оружия людям не давать… Так это ж как раз грабь – не хочу!

«Да, попал… – растерянно думал Влас, глядя в широкие спины удаляющихся стражей. – Ещё, что ли, добавить?.. Нет, наверное, лучше не надо…»

Он встал, подошёл к стойке, над которой немедленно всплыл атлетический торс бармена в незапятнанно-белой рубашке и при галстуке, а то, что Влас поначалу принял за подтяжки, вблизи оказалось сбруей от наплечной кобуры. Из-под мышки виднелась тыльная часть рукоятки тяжеленного пистолета. А вот лицо бармена внимания как-то не приковывало.

«Один заказ… Интересно, сколько это будет в сусловских – один заказ? Наверное, много, если сказала: смотри не напейся…» – Я расплатиться… – пояснил Влас.

Коротко стриженная голова важно кивнула с высоты торса.

– А-а… М-м… Тут ещё на чашечку кофе хватит? С сахаром…

Бармен не выдержал и усмехнулся.

– Я принесу, – сообщил он, принимая купюру.

Влас хотел вернуться за свой столик, но был задержан седенькой улыбчивой четой.

– Да вы подсядьте к нам, юноша… Что вы там, право, в гордом одиночестве?

Влас подумал и подсел.

– Нуте-с, добро пожаловать в наши криминалитеты, – приветствовал его старичок. – Раздрай. Аверкий Проклович Раздрай, прошу любить и жаловать. А это супруга моя – Пелагея Кирилловна.

Влас представился. Бармен принес кофе и ворох сдачи.

– Итак, вы у нас впервые, – констатировал Аверкий Проклович, с любопытством разглядывая молоденького иностранца. – И каковы впечатления?

Влас откашлялся.

– Да я пока… присматриваюсь только…

Раздрай покивал.

– Замечательно, – одобрил он. – Я, кстати, смотритель местного краеведческого музея, так что пользуйтесь случаем…

– Тоже отмазка? – не подумавши брякнул Влас.

Старичок округлил глаза.

– О-о… – с уважением протянул он. – Да вы, я смотрю, на глазах в нашу жизнь врастаете… Совершенно верно, именно отмазка. И отмазка, я вам доложу, превосходная! Делаю вид, будто честно тружусь – комар носа не подточит… – Раздрай чуть подался к собеседнику и, лукаво подмигнув, понизил голос до шёпота. – Между нами говоря, личина-то приросла давно – в самом деле честно тружусь, однако поди докажи! А кроме того… – Дребезжащий старческий тенорок снова обрёл внятность. – Пенсия по инвалидности. Вот! – И смотритель музея чуть ли не с гордостью предъявил протез. – Всё это, молодой человек, избавляет меня от печальной, на мой взгляд, необходимости…