- Не воровал, зуб даю! Вот, поклянусь всем, что мне дорого, моё это! - я не лгала, поэтому мужичок вдруг улыбнулся, явно мне поверив.

- Я сам продам, а монеты тебе отдам. Знаю, к кому пойти, вопросов тот человек не задаёт, и деньги платит разумные. Меньше, конечно, чем твой набор на деле стоит, но тут уж, не обессудь.

- Да-да, я всё разумею! - быстро закивала, торопясь согласиться, лишь бы старик не передумал, и сжала его сухие ладони в благодарном жесте. - С монетами выжить первое время будет полегче.

- Вот тут ты прав, сынок, здеся с тобой не поспоришь. Дам тебе ещё пару дополнительных советов: в порт ночью не ходи, лихие люди там промышляют, жизни лишиться - не самое страшное, что может произойти, - и многозначительно замолчал, мне стало неуютно, стоило подумать, о том варианте, что хуже смерти. - Снять комнатку можно в любом трактире, главное, подальше от крепостной стены, например, ближе к рынку, там и цены приемлемые и еда вполне съедобная. Но лучше покупай хлеб и пироги на рынке, оно завсегда свежее, да и вкуснее.

Я внимательно слушала мужичка, стараясь запомнить всё, что он говорил, поскольку информация лишней не бывает. Всегда так было, во всех мирах.

- Ладно, хватит лясы точить, пора бы и в город заехать, мне же ещё назад надобно возвратиться и желательно засветло.

Очередь у ворот была не очень большая, видать, многие въехали гораздо раньше нас. Солнце сегодня разошлось не на шутку - припекало так, что хоть прямо сейчас в ледяную реку!

Охранник-привратник сидел на возвышении в тени и с ленцой поглядывал по сторонам. Стоило нашей телеге подкатить к нему, как он, даже не приподнявшись, спросил:

- Цель визита?

- И тебе не хворать, Рой, - приветливо улыбнулся ему Малоун. - Ты как будто меня и не знаешь вовсе, товар я привёз, распродать надобно.

- Порядок нужно соблюдать, - проворчал стражник, безразлично осмотрев меня и гружёную телегу. - А это кто с тобой? Впервые вижу.

- Дык, внучок мой, - спокойно ответил дед, - вот, везу показать, как дела на рынке делаются.

- Ааа, - равнодушно цыкнул щербой Рой, - ладно, надоело болтать, поезжай, - махнул рукой, отпуская нас и переводя взор на следующего в очереди.

- А досматривать нас не станешь? - с ехидцей прищурился селянин.

В этот момент мне захотелось треснуть его по спине - так как мой саквояж, сейчас прикрытый жилеткой, непременно вызовет подозрения, а уж его содержимое так и вовсе могло стать причиной неудобных вопросов.

- Малоун, ну дык, ты разве ослеп? Я не хочу изжариться на этом пекле, мне и тут хорошо. Проезжай, говорю!

Больше раздражать гвардейца Мелоун не рискнул и, понукнув лошадь, устремил взор вперёд. А через несколько минут мы влились в плотный поток жителей, огибавший нашу повозку, как живая река островок: люди куда-то спешили, что-то несли, кому-то кричали. Ветер дул в нашу сторону и окутывал меня запахами протухшей рыбой и разлагающимися водорослями. А ещё солёным морем.

Вкус свободы был не такой приятный, как мне бы хотелось: город не радовал чистотой - вокруг валялся какой-то мусор и изредка, но встречалась домашняя живность, издававшая громкие звуки и гадившая, где придётся.

- Ну вот, погляди на наш Бирмен, - поведя рукой, проговорил старик, - нравится?

Он, наверное, ожидал от меня неких восторженных эмоций, поскольку я в его глазах - полная деревенщина, юнец, не видевший ничего, кроме своей деревушки. Решив не лишать его такого удовольствия: распахнула глаза как можно шире, и завертела головой, осматривая двух- и трёхэтажные серые, безликие дома, и мельтешащих туда-сюда горожан. Даже поахала пару раз, для колорита.