Мои воспоминания прерывает звонок телефона. Взглянув на дисплей, по-детски морщусь, прочитав никнейм звонившего: Алла Константиновна Ц.

По долгу службы я уже давно привык к официальному обращению к своей маме. Так проще и не создает ненужных проблем на работе.

Я уже знаю, о чем будет наш разговор, поэтому не тороплюсь брать трубку. Но женщина усердно продолжает слушать на том конце протяжные гудки в ожидании ответа.

Набрав в легкие побольше воздуха, наконец, делаю шаг навстречу своей родительнице.

– Весь во внимании.

– Сереженька, – на том конце провода сладко пропело знакомое сопрано, – я уже не надеялась услышать твой голос, – с нотками притворной обиды добавляет родительница.

– Ну что ты, мам. Просто был занят важными делами, – невинно вру, соблюдая наши с ней правила игры: не пойман – не вор.

– Конечно, конечно. Ты же такой важный человек, на тебе все держится, даже на социальные сети нет времени, какой там на мать, – в ее тоне слышится издевка, – и, конечно же, ты сейчас не сидишь с поднятыми вверх глазами и не думаешь, когда же твоей матери уже надоест болтать и она перейдет к сути своей просьбы, – заканчивает свой монолог и я не удерживаюсь от усмешки:

– А что, просьба все такие есть?

– Боже упаси! Я звоню услышать, как у моего сыночки дела, не нужна ли помощь какая, может совет какой?

– Конечно, – соглашаюсь я, – а вовсе не из-за того, что я обижаю твою протеже.

– А что, Вика уже была у тебя? Я, надеюсь, ты ей отказал?

– Еще как, – протягиваю, с задумчивым видом смотря на уголок стола, где совсем недавно сидела Виктория.

Меня даже не смущает, что мать не скрывает своего хорошего отношения к девушке.

Эти женщины прониклись друг другом с первого взгляда. Возможно, правы психологи, что мальчики ищут в будущей женщине черты своей матери. Другого объяснения своего притяжения к Колокольцевой, я не могу найти.

– А я говорила тебе раньше, выдели ей помощницу! Ты ее по работе так загонял, что она теперь хочет сбежать.

Эта девушка сама кого угодно загоняет. И не только в работе, но и в постели. И чего ей не хватает? – надавливаю пальцами на переносицу, понимая, что ничего не понимаю в женщинах.

– …да и к кому! – продолжает щебетать мать, – к этому прохвосту Люмкину! А ведь он не женат, еще влюбит в себя нашу девочку.

– Ма, Виктория не маленькая. У нее есть свое мнение и характер. Таких вокруг пальцев не обведешь, – ровным тоном констатирую я очевидное, хотя слова матери неприятно режут по сердцу.

Брось, Царев! Ты доверяешь Виктории как себе. Люмкин и мизинца ее не стоит. Будет такая роскошная женщина спать с этим недотепой, – думаю я, сминая очередной листок бумаги какого-то скучного проекта, что мне прислал для утверждения один из моих сотрудников.

– Запомни, женщина любит ушами и поступками. Если он будет каждый день мозолить ей глаза, восхвалять и выказывать знаки внимания, он покорит Викторию. Пусть не сейчас, но года через два она подумает, а вдруг стоит попробовать и дать шанс? Я же тоже женщина, тем более психолог высшей категории и сваха. Я на этом собаку съела. Так что зря ты недооцениваешь Люмкина.

Мне не нравится наш разговор, по итогу которого моя мать зародила в моей душе сомнения.

А ведь если бы не удачное стечение обстоятельств, при котором мы оказались с Викторией в одной рабочей лодке, между нами не было бы никакого продолжения.

Получив приглашение на место генерального продюсера, я дистанционно прошел собеседование, по результатам которого был зачислен в штат. Прилетев в Россию, прошел еще пару обязательных процедур и в понедельник вышел знакомиться с коллективом. Учитывая мой опыт и обаяние меня приняли с распростертыми объятьями. Но только не Царица.