Сказав, отпустил мои руки и резко отодвинув стул, встал с таким видом, будто не он только что получил отказ, а я.

– Коктейль! – прохрипела я, и не ожидая в своем голосе сексуальные нотки, резко захлопнула рот.

– Можешь отдать своим подружкам, которые в отличие от тебя не против развлечься, – кивнул куда-то в сторону и проследив за его взглядом я увидела, как моя коллега Маша и еще одна ее подруга, терлись своими спинами о танцующего рядом с ними мужчину.

Вспыхнув, обернулась, чтобы ответить нечто колкое, но незнакомец уже отошел за другой столик.

Никогда такого не будет, чтобы последнее слово оставалось не за Викторией Колокольцевой, – думала я, оправдывая свои дальнейшие действия. Так как подойти к столику мужчины и вылить на его светлые брюки коктейль была не самой моей удачной идеей.

В этом я убедилась спустя несколько дней, когда в понедельник нам представили Царева, как нового генпродюсера канала.

***

Сергей оказался прав, я неоднократно возвращалась к дню нашего первого знакомства, но только потому, что сожалела, что поддалась на его провокацию. Ведь по итогу все привело к тому, что я влюбилась в этого Царя.

Подходя к дому, уже около самого подъезда, я вдруг вспомнила, что забыла забрать из магазина заказанное еще на той неделе сено для моей Дульсинеи. Поняв, что придется с новым маникюром и со сломанной шпилькой ковыряться в земле, срывая траву морской свинке на ужин, поморщилась.

И зачем только я завела это бестолковое животное? Видите ли, не хотела стать заезженным шаблоном старой девы с сорока кошками, а находиться одной в пустой квартире уже стало невыносимо.

Проштудировав интернет, выбрала, как мне казалось, самое неприхотливое и безобидное животное – морскую свинку.

С именем окончательно определилась спустя неделю нашего сожительства с этой недокрысой.

Моей первой ошибкой была то, что я сразу приобрела домик, в который и забилась Дульсинея, поэтому всю первую неделю я пыталась выманить ее из убежища.

Чего я только не делала: уговаривала, ругалась, командовала, подкармливала свежим огурцом и травой, все в пустую. Разве что попрыгать с бубном не додумалась. Не хотела она вылезать из домика ни в какую, отчего я, как Дон Кихот, не была до конца уверена, а была ли морская свинка, или я сама себе ее придумала.

А все из-за Царева! До него у меня не было потребности за кем-то ухаживать и делить свое жилище. Но когда я окончательно разорвала странные отношения между нами и вернулась домой, мне срочно понадобилось нечто живое и нуждающееся во мне.

Какова была моя радость, когда в одной из своих выходных я увидела розовый носик, а потом и вовсе все животное целиком. Оно поглядывало на меня, все еще опасливо, своими глазками-бусинками, но стоило ей унюхать купленную мною кукурузу, как тут же забыла обо всех обидах и страхах и принялась жадно уплетать овощи за обе щеки.

После этого мы с ней если не подружились, то скажем, нашли точки соприкосновения. Она даже иногда давала себя почесать за ушком. А какие пируэты выделывала после аскорбинки. В такие дни я радовалась, что не сдала свинку назад. Но прозвище Дульсинея так и прикрепилась к этому созданию.

Вздохнула, разгибая спину, после вечернего сенокоса, и посмотрела на собранный Дусе ужин: пара лопухов, несколько штук одуванчиков, и конечно же цветки клевера, которые так обожает моя свинка.

Теперь можно и домой, – впервые за сегодняшний день улыбнулась, представляя, как обрадуется Дульсинея натурпродукту.

Открыв подъездную дверь, юркнула в темный подъезд.

Снова баба Глаша экономит, – возмутилась на соседку-старушку, освещая фонариком себе дорогу, – неужели и я в старости буду такой же странной? Боже упаси!