– Я бы очень хотела отыскать Ричера, – кивнув, сказала Хелен. – Возможно, он сумеет сообщить нам что-нибудь интересное. Какую-нибудь исключительную информацию. Или, по крайней мере, оказаться связующим звеном с чем-то, что мы сможем использовать.

– Но он вне игры, его нет, – констатировал Франклин.

Ричер находился в двух часах от них и сидел в конце автобуса, выезжающего из Индианаполиса. Путешествие получилось долгим, но достаточно приятным. Он провел ночь с субботы на воскресенье в Новом Орлеане, в мотеле рядом с автобусным вокзалом, в воскресенье переночевал в Индианаполисе. Поэтому он прекрасно выспался, принял душ и поел. Но по большей части он трясся и дремал в автобусах, глядя на проносившиеся за окном пейзажи такой сумбурной Америки.

Иногда Ричер вспоминал девушку из Норвегии и всю свою жизнь, похожую на мозаику, составленную из разных кусочков. Детали и эпизоды прошлого подзабылись, лишь временами обрывочно всплывая в памяти. Чувства и переживания сплетались, превращаясь в подобие ковра, сотканного из хороших и плохих нитей. Джек еще не знал, в какой части этого ковра окажется девушка из Норвегии. Пока что он думал о ней как о нереализованной возможности. Но она все равно скоро уплыла бы. Или он бы уехал. Вмешательство Си-эн-эн всего лишь сократило время, отведенное им судьбой. Причем совсем на чуть-чуть.

Автобус ехал со скоростью 55 миль на юг по 37-му шоссе, остановился в Блумингтоне, и из него вышли шесть человек. Один из них оставил газету, выходившую в Индианаполисе. Ричер взял ее и нашел страницу спортивных новостей. На востоке продолжали побеждать «Янки». Затем он посмотрел на первую страницу, чтобы почитать новости, и обнаружил длинный заголовок: «Снайпер, подозреваемый в убийстве пятерых человек, пострадал во время драки в тюрьме». Ричер прочитал первые три параграфа этой статьи… Мозговая травма. Кома. Неопределенные прогнозы. У Ричера сложилось впечатление, что журналист разрывается между возмущением беззакониями, которые царят в тюрьмах при попустительстве Департамента исправительных учреждений, и восхищением теми, кто избил Барра, поскольку они исполнили свой гражданский долг. «Это может все усложнить», – подумал Ричер.

Дальше в газете шел очередной рассказ о преступлении, содержащий некоторые новые факты и сведения о Джеймсе Барре. Ричер внимательно все прочитал. За несколько месяцев до случившегося сестра Барра уехала из дома брата, и журналист, похоже, счел, что это могло стать причиной явного ухудшения психики Барра.

Автобус покинул Блумингтон. Ричер сложил газету, прислонился головой к окну и принялся наблюдать за черной лентой дороги, влажной после недавно прошедшего дождя. Шоссе проносилось мимо него, и разделительная полоса вспыхивала, точно сигналы азбуки Морзе. Джек не знал, что она хочет ему сказать, и не понимал ее послания.

Автобус въехал на крытую стоянку, и Ричер вышел на дневной свет, оказавшись в пяти кварталах к западу от места, где приподнятая над уровнем города автострада поворачивала за старое каменное здание. Он решил, что оно построено из известняка, который добывают в Индиане. Надежный, прочный материал. В здании мог размещаться банк или суд, а может быть, библиотека. За ним высилась башня из черного стекла.

Воздух здесь был прохладнее, чем в Майами, но город находился достаточно далеко на юге, и зима сюда еще не пришла. Значит, не придется покупать новую одежду из-за погоды. Ричер был в белых хлопчатобумажных брюках и ярко-желтой полотняной рубашке. Со времени покупки того и другого исполнилось три дня, и он решил, что они вполне прослужат ему еще один день. Затем он купит себе что-нибудь недорогое. На ногах у него были мокасины, без носков. Его костюм вполне годился для прогулок по набережной, но здесь выглядел несколько не к месту.