– И ты оставил ее там?

Гитарист отвернулся.

– Ладно, не переживай. Ты все сделал правильно.

Ричер помолчал.

– Дорогая? – спросил он.

– Где-то штука баксов, не знаю. – Гитарист пожал плечами. – Для меня это очень много.

– А хозяин с молотком? Как его зовут?

– Локхарт. Дерек Локхарт.

– Сколько обещал вам заплатить?

– Две сотни долларов.

– Хорошо. А кроме Локхарта и того, кто был с ним в кабинете, и кроме бармена, кто еще там работает?

– Больше никого.

– Нет, есть еще мальчишка, который убирает столики, – сказала певичка. – Он обычно торчит на улице, травку покуривает.

– Кто-нибудь еще?

– Нет.

– Какое-нибудь оружие видели в помещениях?

Они переглянулись и помотали головами.

– Ну что ж, тогда ладно. Как найти кабинет Локхарта?

– Он на втором этаже, – сказал гитарист. – А лестница за туалетами.

У барной стойки в одиночестве посасывал из бутылочки пиво последний посетитель. Бармен помахивал облезлой метлой между столиками и сценой. Больше на горизонте никого не было видно, и Ричер направился по проходу, мимо туалетов, к лестнице и поднялся наверх. Оказавшись на узенькой площадке, он увидел дверь. Она была закрыта. И за ней слышался чей-то голос. Мужской, сомневаться не приходилось, но слов было не разобрать. Человек говорил негромко. Ритмично. Словно что-то подсчитывал. Возможно, недельную выручку. Значит, скорей всего, закрыто на ключ. Ричер взялся за ручку. Повернул. И одновременно двинул в дверь плечом. Она подалась легко, только деревянные щепки полетели во все стороны.

– Простите, джентльмены, – сказал он, шагнув в комнату, и отшвырнул кусок дерева обратно к изуродованной раме. – Я не знал, что тут заперто.

Комнатка оказалась совсем крохотная. Не кабинет, а какой-то шкаф. За столом, едва втиснувшись между ним и стенкой, плечом к плечу сидели двое. Один нормального размера – скорей всего, сам Локхарт. Второй – обрюзглый гигант, морда ящиком, – точно вышибала. Оба так и застыли на стульях, сидели не двигаясь. А вся поверхность стола была завалена кучами измятых, сальных банкнот.

– Кто ты такой, черт бы тебя подрал? – заорал Локхарт, быстро оправившись от шока.

– Меня зовут Джек Ричер. Я – представитель музыкальной группы, которая у вас играла сегодня вечером. Я пришел, чтобы поговорить о контракте.

– У них нет никакого контракта.

– Теперь уже есть.

Ричер ухватился за венский стул – других, кроме вышеперечисленных, предметов мебели в кабинете не обнаружилось, – попробовал его на прочность и сел.

– Ну все, вам пора, уходите немедленно, – сказал Локхарт.

– Но я ведь только что пришел.

– Вам нельзя находиться здесь. Мы считаем деньги.

– Вы ведь не до конца все обдумали, верно?

Локхарт ответил не сразу, ища в вопросе какой-то подвох.

– Что вы хотите этим сказать?

– Вы сказали, что мне здесь находиться нельзя. И все же я здесь, это и ежу понятно. Так что ваше рассуждение содержит ошибку.

– Вы можете уйти сами, – с преувеличенной четкостью проговорил Локхарт. – Иначе я могу вышвырнуть вас вон.

– Вы? Вы можете вышвырнуть меня вон?

Ричер позволил себе улыбнуться.

Локхарт сжал перед собой на столе кулак:

– Я могу приказать, и вас вышвырнут вон.

– Уверены? Ну и где же весь ваш народ?

– Весь народ, который мне понадобится, у меня под рукой. – Локхарт ткнул пальцем в своего компаньона.

– Этот? Начнем с того, что он у вас только один. В единственном, так сказать, числе. Значит, надо было так и сказать: «единственный, кто мне понадобится». Но и это ведь тоже не верно, как вы считаете? Потому что он, по всему видать, со своей работой вряд ли справится. Даже если я лягу здесь спать, он не сможет вышвырнуть меня вон. Даже если я помру в преклонном возрасте, ему все равно будет слабо́.