И потом… Насчёт живых не понял. Натурально прорисованные, что ли? Как русалка моя? Типа, есть отлично сделанные, это живые, есть прорисованные на халяву, это не совсем живые. Так, что ли? И для кого, ё моё? От меня, я так понимаю, с придурковатыми предложениями отстали. Ну, не было же больше хрени про полового гиганта-то.

Чувствую, всё же перешёл я на другой уровень в игре-то этой. Обжился я, как говорится, в этой квартире… Среди ничего не выражающих взглядов стоящих за плотскими удовольствиями неписей вдруг выхватываю чувака с глазами, горящими предвкушением этих самых удовольствий. О, блин!

Чувак-то, чувак-то, вроде, настоящий! Наши в городе? В Центовиче. В столице Джаммира. Но подходить и кидаться к чуваку, распахнув объятия, не спешу. Приглядываюсь. И не нравится мне сей чувак всё больше. На первый взгляд если смотреть, вроде обычный чувак-то. Но есть в нём что-то не то. Какой-то он…

На маньячелу похож, короче. Ни одной девке я бы не пожелал встретить такого в тёмном месте. Даже нарисованной девке не пожелал бы. Я уж не говорю о настоящей, живой. Которую, похоже, как раз и тащат по центральной улице столицы Джаммира с сосредоточенно-тупым видом аж четверо неписей…

40. глава 40

Юрий.

Девчонка отбивается, верещит, пытается вырваться из лап неписей, бритоголовых здоровых парней с одинаковой щетиной на топорных рожах. Неписи ожидаемо не реагируют, делают то, что запрограммированно, как говорится, не корысти ради, а токмо волею программного обеспечения игры.

Я забываю о стрёмном чуваке из очереди, хватаю из инвентаря револьвер и в одном прыжке оказываюсь около пленённой тупыми цифрами девчонки. Неписи смотрят на меня, потом на мой револьвер. Но девчонку не отпускают.

Неписей четверо, на вид все здоровые лбы, даже с моим многолетним дзюдо могу не справиться, если честно. Посему направляю револьвер на ближайшего и чисто в профилактических целях простреливаю ему колено. Ну, стреляю-то я метко. Непись плавно опускается на землю, зажав колено.

Затем медленно, по слогам, объясняю тупым порождениям местной программистской мысли, что ещё пара сек и все четверо развеются на цифры. На много-много разных циферок. В ответ передо мной мгновенно появляется табличка: «Вследствие убийства НПС игрок становится врагом города. Репутация игрока, соответственно, приобретает статус враждебной. Небольшая справка. Прецедентов выживания игроков с враждебной городу репутацией не зафиксировано. Администрация».

Неписи тупо смотрят на меня, явно ожидая, что я освобожу им дорогу. Девчонку оставшиеся трое не отпускают. Девчонка дрожит, из-под длинных спутанных волос, падающих на лицо, сверкают ужасом огромные глаза.

Цвет глаз в бешеных сполохах световых лучей, пронизывающих всё вокруг, разобрать не могу. Та часть лица девчонки, что виднеется из-под длинных прядей, измазана грязью. Вдруг понимаю, что измазана нарочно.

Девчонка в коротеньком цветастом домашнем халатике. Босиком. Стройные ноги тоже в грязи. Блин. Вокруг нас потихоньку начинает собираться толпа зевак всё из тех же неписей. Их всё больше…

«Да мне пох на вашу репу», -говорю им всем сразу и направляю револьвер в башку ближайшему. Юрец Гровецкий всегда был джентльменом и даму в беде не оставит. Понято же, куда её тащат и зачем. Туда, где очередь стоит. Из страждущих, блин. Блин, живая, действительно, девчонка-то. Откуда она здесь? В халатике… Блин…

Ближайший непись на револьвер не реагирует, собака. Ну, понятно, в его программе такого не предусмотрено. Знаю я, конечно, что мочить безответных неписей это последнее дело. Но руки сих безответных сжимают тонкие руки девчонки всё сильнее. У неё синяки будут, однозначно. Ладно, прости меня, конечно, игровая этика и всё прочее. Да пошли вы все…