Эрик стонет, но не может сдержать улыбку.

– Какая драма.

– Мои преданные поклонники собрались и ждут моего появления! – Сабин проносится мимо нас и останавливается рядом с Эстель. Он переоделся из костюма в джинсы, футболку и кожаную байкерскую куртку, но остатки макияжа все еще подчеркивают его и без того темные глаза. Сабин весь раскрасневшийся и на подъеме после выступления. Или после бутылки текилы в его руках. В любом случае от него исходит настоящий вихрь энергии.

– Итак? Чего думаете? Чего думаете? Блайт, ты первая. Давай, вываливай. Ужасно было, да? Ты уснула? Была почти в коме, и тебя нужно было пробудить поцелуем? – Он театрально вскидывает бровь. – Но я вижу, тебя оживили. Хм-м…

– Конечно, не заснула! – возмущаюсь я. – Ты был великолепен. Честно, Сабин, замечательное представление.

Он сияет.

– Благодарю. Это очень любезно. Ладно, кто следующий? Кто еще готов расточать бесконечные похвалы лучшему в мире актеру? Кто-нибудь? Серьезно? Никого? Я раздавлен.

– Ты же знаешь, что прекрасно выступил, – говорит Эстель. – Твое эго и без наших заискиваний достаточно велико. – Затем она подносит руку ко рту и шепчет: – Но ты был великолепен.

Парни подкидывают еще несколько заслуженных комплиментов до тех пор, пока даже Сабин не смущается.

– Ладно, ну-ка, пойдемте. На холме играет группа, и у меня как раз есть местечко для наблюдения.

Он ведет всю компанию через кампус, и ему приходится перекрикивать шум разминки группы и болтовню толпы из театра.

Я застываю на месте, не зная, что делать. Должна ли я идти с ними? Меня пригласили? Хочется ли мне вообще?

– Я… Собираюсь вернуться, – говорю я, ни к кому конкретно не обращаясь. – Огромное спасибо…

– Я все слышал! Блайт, иди сюда! – кричит Сабин через плечо. – Ты никуда не уйдешь, верно, народ? Думаю, она с нами застряла, я прав?

– Блюй радугой! – кричит компания.

Я спешу к Сабину и позволяю ему обнять меня за плечи.

– Блевать радугой? Объясни.

– Глупая семейная шутка. Наплевать на все перед лицом трагедии и все такое. – Он махнул рукой. – Насколько я понимаю, тебе это знакомо.

Крис рассказал им про моих родителей. Прекрасно. Они относятся ко мне, как к сироте, кем я, собственно, и являюсь.

– Серьезно, мне нужно вернуться в общежитие и…

– Заткнись, – шутливо говорит он. – Я знаю, о чем ты думаешь, но ты с нами не поэтому.

Мы с минуту идем молча.

– А почему?

Сабин пожимает плечами.

– Разве здесь обязательно должен быть ответ? Иногда это просто правильно. Ты нам подходишь. Боже, малыш, разве ты не чувствуешь? Не нужно во всем сомневаться.

Я улыбаюсь. Действительно чувствую. Связь. Ее трудно распознать. Даже напряженные отношения с Крисом не могут этого изменить. В голове звучит голос Криса. «Хватит бороться». Кроме того, так приятно, когда большой и сильный парень, как Сабин, тепло и по-медвежьи обнимает за плечи.

– Хватит называть меня малышом. Я старше тебя.

– О-о, какая дерзкая девчонка! Мне нравится! – Он трясет меня за плечо своей огромной ручищей, и я хихикаю.

– Так куда мы идем?

– Увидишь.

Он ведет нас по освещенным дорожкам между зданиями студенческого городка и вверх по склону холма к самому современному зданию в Мэттьюсе.

– Добро пожаловать в «Введение в архитектуру»! Была здесь?

Я качаю головой.

– Выглядит круто, но мы же не можем войти, верно? Здание явно закрыто.

– Мы не будем заходить. Мы будем залезать. – Когда он спускает пожарную лестницу со стороны здания, шум, кажется, эхом разносится по всему кампусу. – Мы лезем наверх.

– Сабин! – Но он уже начинает подниматься по лестнице. – Сабин! – снова кричу я.