- То есть? – не понял мужчина и стал разглядывать меня с удвоенным интересом, а потом попытался угадать: – Ты что, беглая?

- Неееет, - протянула я, разыскивая глазами регистрационный шатёр, куда мне надо было явиться сразу, как только появилась тут.

- Нет? – хохотнул он и вдруг схватил меня за руку. – На рынке ничейных женщин не бывает!

- Отпустите! – закричала я, пытаясь выдернуть руку из его лапы.

Но куда там! Схватил не для того, чтобы отпустить! Ну и силища! Попробуй тут вырваться!

- Не трепыхайся! – гаркнул он и поволок куда-то.

- Отпустите! – снова завопила я, срывая голос. При этом стала колотить его свободной рукой и упираться ногами со всех сил.

Только его это ничуть не смутило. Он подхватил меня и, перекинув через плечо, понёс. Я забарабанила кулаками по его спине. Но мой похититель не обращал на меня внимания, как и окружающие.

Он занёс меня в какой-то шатёр, и только после этого я обрела свободу. Хотя то, что меня поставили на ноги, ещё не означало, что мне дали эту самую свободу. Тут же запястья стянули верёвками и, подвесив на столбе, привязали к нему спиной.

- Что вы себе позволяете? – зашипела я. – Мне нужно идти в шатёр для регистрации прибывших!

- О! Так ты новенькая! – обрадовался мой похититель.

- Да! – с вызовом бросила я, но тут же притихла, увидев, как поодаль двое обнажённых мужчин остервенело терзали девушку. Они одновременно наслаждались её телом, а она закусила губу до крови и лишь тихо постанывала, не осмеливаясь кричать.

Проследив за моим взглядом, мой похититель гадко хмыкнул и заметил:

- Новенькие всегда пугаются. Но, ничего, скоро привыкнешь. Так скрепляется договор купли-продажи. Сделки, заключённые через тело, считаются законными и не подлежат расторжению.

Тяжело задышав, я с ужасом глядела на несчастную, вынужденную подчиниться похоти двух самцов. Неужели такова участь всех женщин? Будто прочтя мои мысли, одноглазый заявил:

- Здесь продают тех, кто грешил в прежней жизни!

Вскрикнув, уставилась на одноглазого. Неужто этот мордоворот был в предыдущей жизни белым и пушистым, а сейчас оказался среди «элиты» здешнего общества. Хороша элита, ничего не скажешь! Глядя на него, ощутила уважение к рабам.

Всё говорило о том, что местные нравы мне придутся не по нутру. К тому же было ясно, что одноглазый определил меня в разряд «рабынь». Это означало, что в ближайшее время меня ожидало то же, что делали с незнакомкой двое мужчин. В воспалённом сознании запульсировало сожаление, что не пошла за Проводником. Хотела независимости? Ну что ж, вот и получила её!

Внутри меня всё стянулось в узел страха. Даже сердце плюхнулось в пятки и затихло. Мои глаза забегали, и одноглазый удовлетворённо хмыкнул:

- Так что сейчас выясним, кто даст за тебя цену повыше и заключим сделку купли-продажи. Обожаю этот процесс!

Ещё бы не обожал, похотливый ублюдок! Я резко выдохнула, раздув ноздри, и вперила в него ненавидящий взгляд. Мой страх обернулся негодованием и презрением.

- Отпустите немедленно, - сквозь зубы процедила я. Не будь мои руки связаны, исцарапала бы этому гаду всю морду. Навек бы забыл, как можно насмехаться над женщинами!

Тут рядом с одноглазым появились ещё несколько мужчин. Я даже не поняла, откуда они взялись. То ли подошли, то ли материализовались из воздуха. Но это оказалось не так важно, как то, что их взгляды вцепились в меня, словно я была некой диковинной невидалью. Они подошли ближе и стали лапать меня.

- Не трогайте меня! - завопила что есть силы. – Отпустите!

Но им не было дела до моих возмущений. Почувствовала, как они разрывают на мне халат, и уже через минуту я стояла перед ними нагая. Стало стыдно и страшно. Мои крики и слёзы не действовали на мужчин, словно они и не слышали.