Сам дядя Коля, одетый в облегченную версию синего мундира, встретил нас в гостиной на втором этаже. Пожал руку мне, поцеловал Лерке и отпустил Ерёмина, приказав дожидаться в людской.

– Прошу вас, присаживайтесь! – предложил хозяин.

Мы с Леркой присели на диван, похожий на наш, но побогаче.

– Благодарю вас, господа, за то, что любезно согласились принять моё приглашение.

– Ну, как же?! – сделала удивлённое лицо Лерка. – Мыслимое ли дело отказывать, когда тебя в гости приглашает сам всесильный глава безопасности такого крупного города как Армагорск?

– Валерия Константиновна, Вы мне льстите! – заулыбался Батлер Михалыч. – Не такой уж я и всесильный, не такой уж и глава, да и город у нас не так и велик, как Вы расписали.

– Огромнейший городище! – заверила его Лерка. – Это Вы просто в Кэрнсе не бывали! Две тыщи жителей, только и всего. Почитай, что все друг друга знают. А у вас город просто гигантский! Тысяч сто, наверное?

– Во имя светлого неба! Какие сто тысяч?! – воскликнул Батлер. – И сорока-то не наберётся! Тридцать восемь.

– Во-о-от! – назидательно протянула Лерка. – В двадцать раз больше. Другие масштабы!

Батлер нахмурился:

– Простите, Валерия Константиновна, Вы какое-то австралийское словечко сейчас употребить изволили. Другие что?

Теперь Лерка нахмурилась:

– Масштабы? – переспросила она.

– Да. Маштабы, – подтвердил Батлер.

– А-а-а! Так это не австралийское слово! А очень даже немецкое, правда, в дословном переводе оно имеет несколько другое значение. – Тут Лерка немного замешкалась, подбирая подходящее объяснение.

– Мерная палка, – уверенно произнёс я, потому что точно знал перевод этого слова.

– Мерная палка? – удивился дядя Коля. – А причём здесь мерная палка?

Лерка метнула в меня молнию своего сурового взгляда, а Батлеру пояснила:

– Ну, это дословный перевод, а смысл в том, что размах у вас здесь крупнее. Вот когда карту местности рисуют, там же нельзя изобразить объекты в их реальных размерах. Поэтому их уменьшают в каких-то определённых пропорциях, например, один к тысяче, или к миллиону.

– К один к миллиону? Это как? – не понял Батлер.

– Давай я объясню, – предложил я Лерке и, не дожидаясь согласия начал: – Когда составляют карты больших территорий, то приходится иногда в один сантиметр вмещать по десять, а то и больше километров пространства.

– Александр Константинович, а что такое эти самтыметры и киламетры?

Я смутился. Вот опять попался на терминах из нашего времени.

– Это, Николай Михалыч, такие меры длины у нас в Австралии. Километр – это почти как верста, – я быстренько прикинул и выдал: – Четыреста шисят девять саженей.

– Ну, это Вы сейчас с путевой верстой сравнивали. – Сказал дядя Коля. – Она в пятьсот саженей, а есть ещё межевая, та в тысячу.

Я призадумался, но особых проблем не увидел и так Батлеру и сказал:

– Ну, про километр Вы меня, я надеюсь, поняли. А сантиметр, он аккуратненько в сто тысяч раз меньше километра. – Решил пояснить ещё доходчевей: – У нас в Австралии основная единица измерения – это метр. Всё остальное – это производные от него. Километр – это тысяча метров. Дециметр – одна десятая метра, сантиметр – сотая, миллиметр – тысячная.

– Толково! – восхитился Батлер. – Лизавета! – крикнул он вдруг и, как ни в чём не бывало, продолжил разговор со мной: – Ну, а пространства… поля, например, или огороды как меряете?

– Огороды сотками меряем. – Ответил я. – Сотка – это сто квадратных метров.

– Квадратных? – переспросил Батлер.

Дверь открылась и появилась горничная лет сорока пяти.

– Звали, барин?