– А чем тебе велик не нравится? – всё-таки решил я разобраться с проблемой.

– Да нравится, нравится. Только из чего ты его тут делать-то собрался? Из дерева? Или из чугуна отлить? Здесь же ни алюминьки ни титана нет.

Аргументы серьёзные, но как-то же раньше на них и без титана ездили.

– Сталь есть. – Не сдавался я.

– Сань, он же неприподъёмный будет.

– Михайлов что-нибудь придумает.

– Сань, ну и вот нафиг он ему, придумывать что-то?

Кстати, да. Роман Григорич, конечно, неплохой мужик, но ему действительно может быть не до велосипедов.

– Сань, и ещё здесь нет резины.

А вот это проблема. И ещё какая! Ладно, велосипед нам ещё не завтра изобретать, может и придёт в голову какая полезная мыслишка.

– Саня! – отвлекла меня от мрачных мыслей Лерка. – Ты это… Запиши его в список, а там посмотрим.

Вот, так-то лучше. А то взяла моду, чуть что, сразу критиковать.

Лерка вдруг рассмеялась.

– Ты чего? – незамедлительно поинтересовался я.

– Да я это… представила отлитый из чугуна велосипед, и как ты на нем пытаешься ехать.

Я тоже попробовал представить, мысленно поржал, и подумал, что где-то я про такое уже слышал. Чё-то прикольное ведь было…

– Сань! Саня! Са-а-аня-а-а!

– Чё?

– Ты уснул там что ли? Зову-зову…

– Я это… Песню одну вспомнил. Про велик из чугуна.

– Да ладно! – не поверила Лерка.

– Пру на велике любимом. Он зовётся «Украина», но седло от унитаза, а педаль от пианино…

Я напел всё, что смог вспомнить. Фара мощная от КрАЗа и всё такое… И стал обозревать произведённый эффект. Лерка, с глупой улыбкой слушавшая всё это, сначала молча смотрела на меня, потом захрюкала от смеха.

– Ты чего? – не понял я.

– Вот блондинка снова валит! – процитировала она рассмешившую её строчку.

– Ага! Агата!

– Надеюсь, ты не это им петь собрался?

И мы оба заржали.

Я лечу. Нет, я не на самом деле лечу, я сплю. И мне снится, что я лечу. Лечу я на велосипеде. Нет, не на том из хулиганской песни, а на своём, восемнадцатискоростном. Сверху у меня дельтаплан как-то приделан. Я лечу. Покрутишь педали, быстрее полетишь. Куда рулём повернёшь, туда и поворачиваешь. Высота только не меняется.

Я лечу над тайгой. Как вчера. Солнце опять светит в спину. Тайга везде. Где-то вчера были горы. Слетать поискать что ли? Зачем? А какая разница? Тогда надо повернуться налево.

Ага, вон и горы. Лечу к горам. Интересно, а замок будет? Хотелось бы, посмотреть. Лечу. Вон горы, вон тайга. Замка не видно. Жалко. Речка какая-то. В прошлый раз не было. Лечу над рекой. Река извивается, но не сильно. Лечу. Река так себе, метров десять-пятнадцать шириной. Не Волга, это точно.

Я проснулся. Странный сегодня сон какой-то. Хотя, сны, они вообще странное явление. Интересно, а Лерке что снилось?

Сосулька на рукомойнике меня не удивила. Мысленно подогрев воду, я умылся. Сходил на двор. Акимыч окатил меня из кадки, сначала холодной водой, потом тёплой, но он думал, что оба раза холодной. Затем мы с ним побрились. В том смысле, что он побрил меня. Деньги брать с меня Терентий отказался, типа это такой респект за Трошку, но в очередной раз пообещал научить меня бриться самостоятельно.

К завтраку сестра вышла в своём старом платье, это в том, которое пару недель назад ей Дарья презентовала.

– Ты в город в нём пойдёшь? – спросил я просто для того, чтобы спросить.

– Нет, – ответила Лерка. – В город я пойду в костюме.

– А чего сразу не одела?

– Успеется. Если ты помнишь, нам провожатого прислать обещали.

– Кто? – не понял я.

– Твой дядя Батлер, Николай Михалыч, старший майор. Помнишь его?