– Николай Михалыч, – начала Лерка. – В каратэ существует своя система оценки уровня подготовки бойца, но в Вашем случае она не подойдёт.

– А как быть? – Батлер поёрзал на стуле. – Вот до вашего уровня сколько их учить, к примеру?

– До моего? – изумилась Лерка.

– Ну, да! – товарищ майор, наверное, думал, что нашёл гениальное решение по измерению уровня подготовки своих солдат.

– Эк Вы хватили! – опешила Лерка. – Я восемь лет училась!

– Да-а! Долго! – погруснел Батлер.

А я подумал, что дядя Коля рано отчаялся. И тут я вспомнил про другого дядю. Про соседа дядю Толю. Вот именно! В армии краповых беретов, считай, за полгода учат. А это уже почти что мой уровень. Вот только их там всё время гоняет толпа инструкторов, а нас с Леркой двое. И опять же туда не всех подряд берут, отбор есть. Точно! Надо отбор устроить! Хотя… как нам это поможет, если учить всё равно всех?

– А Вы, Николай Михалыч, на какой срок рассчитывали? – спросила Лерка.

– Да я в общем-то про месяц думал, – ответил ей Батлер. – Или два. Или на худой конец три. А восемь лет… Это считай, что и без толку.

– Да нет. – Я решил всё-таки попробовать воплотить идею краповых беретов. – Не без толку! Только всех всё равно не научить, поэтому надо отобрать человек писят наиболее способных. И вот с ними уже через пару месяцев результат появится.

Дядя Коля как-то не уверенно хмыкнул. Но я попытался развеять его сомнения:

– Николай Михалыч, решайтесь! Пятьдесят человек – это лучше, чем никто.

– Да-а-а! – согласно покивала Лерка. – А с двумя десятками результат был бы ещё выше.

– С двумя десятками? – дядя Коля скорее ужаснулся, чем переспросил.

– Ну, да! – кивнула сестра. – Чем меньше учеников, тем больше им можно уделить внимания.

Дядя Батлер задумался. Что он там внутри своей головы думал, понять было трудно. Особенно сбил с толку его первый вопрос, который он почему-то нам задал:

– Господа, а как вам понравилось вчера у мадам Анжелины?

Мы с Леркой переглянулись. Действительно, чёй-то он?

– Наливка великолепная! – сообщила ему Лерка.

Я чё? Один не врубаюсь, что тут происходит?

– Или Вы про то, что мы теперь к мещанству относимся? – опять съязвила сестра.

Череда разных гримас вихрем пронеслась по лицу премьер-майора.

– Вообще-то я хотел спросить, не желаете ли вы, господа, чаю откушать с её вот этими… штучками всякими.

Я прям аж выдохнул. А Лерка сказала что-то в том смысле, что чуть ли не из-за надежды снова их попробовать и согласилась прийти. Товарищ майор очень удивился, но вслух ничего не сказал. Хотя, нет, он «покликал» (не могу не поржать над этим словом) Лизавету, а когда она вошла, повелел подавать чай.

Чай, как ему и полагается, был горячий. Лерка себе быстренько охладила. То есть она, конечно, не читала каких-нибудь заклинаний, во всяком случае, вслух, а просто немного подержала чашку в ладонях и всё. Я тоже попробовал.

В смысле попробовал охладить. Не сказать, чтобы прямо вот так всё взяло и сразу остыло, нет, но чай действительно изменил свою температуру на чуть более низкую.

– Господа, а какого результата вы сможете за два месяца достичь с двумя десятками учеников, специально отобранных, разумеется?

Я посмотрел на Лерку, та вдохновенно что-то пережёвывала. На скорую руку запив, то что она там жевала, Лерка ответила:

– Любой из них без ущерба для себя победит равного ему по силе соперника. И будет довольно уверенно противостоять двоим.

– А Трофиму Синицину? – напомнил о наболевшем Батлер.

Я подумал про полгода, но Лерка была оптимистичней:

– Думаю, что месяца через три уже можно будет пробовать и с Трофимом.