Так. А окно-то не зашторено. Родители приучили меня окна на ночь зашторивать, а то из темноты улицы освещенная комната как на ладони. Иду зашторивать.

– Ко-ко-ко-ко… – похоже я опять разбудил нашу курицу. Надо её утром куда-нибудь пристроить. И чего я вообще её таскаю-то? Орнитолог хренов!

– Спи-спи, – успокаиваю я птицу, как будто она и вправду может понять.

Занавесок две. Нет, не так. Два ряда. Ну, или две пары, два комплекта… Короче, две занавески, одна справа, одна слева и две шторы, тоже по одной слева и справа. Занавески тонкие, белые без рисунков, шторы шоколадно-коричневые, плотные тоже без узоров. Наверное, узоры здесь не в тренде, а может ещё не придумали. Задергиваю шторы. Кстати, от выражения «в тренде» лучше отказаться, звучит как-то корявенько, вдруг местные не правильно расслышат и поймут по-другому. Рассуждения о местных напомнили мне об одной нерешенной проблеме. И я погружаюсь в раздумья.

Звук открывающейся двери вернул меня в реальность.

– Слушай, Лер. Я вот, что подумал, – начал было я. Сделал паузу, соображая с что сказать дальше. – Мы же для местных брат и сестра?

– Да! Поэтому я на кровати, а ты на диване! – последовал моментальный ответ.

– Не-ет!

– Какой на хрен нет! На диване! – Лерка прямо вспыхнула, думал, убьёт.

– Нет, в смысле, что я не про это, – я постарался говорить как можно миролюбивее.

На счет того, что Лерка и вправду прибить может, ни разу не шутка. На черный пояс она ещё не сдала, но и коричневый совсем не мало.

– А про чё? – Девушка немного подостыла, но именно, что немного, потому что когда у неё «руки в боки», то ей по фигу, как у кого тюбетейка надета.

– Ну, видишь ли, если мы брат с сестрой, то у нас должны быть одинаковые фамилия и отчество, – я подумал, что мне удалось придать диалогу конструктивности. – Вот у тебя как отчество?

– Я – Игоревна. Значит, и ты Игоревич, – делает заключение «сестра».

– Это почему?! Может лучше ты – Анатольевна? – моё возмущение хоть и натуральное, но какое-то неуверенное.

На самом деле я и правда, не уверен, что так лучше. Но сказать об этом я не успеваю, а Лерка уже начинает горячиться.

– Это чем эта Анатольевна лучше?! – щас меня убьют!

– Чем Игоревич! – иду ва-банк я.

Как ни странно помогло. «Сестра» поняла шутку и добродушно улыбается.

– Чё предлагаешь? – Лерка отсмеялась, и её вопрос уже как бы по делу.

– Ну, надо придумать себе историю. В смысле историю про то, кто мы, откуда, как и зачем попали сюда. Понимаешь? – я смотрю на девушку, похоже, мои слова на неё подействовали.

Валери больше не улыбается. Я молча стою у окна, там где шторы задергивал, а она в задумчивости подходит ко мне.

– Ты на хрена курицу сюда притащил, Игоревич? – похоже у меня теперь будет погоняло на случай действий, мягко говоря, не разумных.

Лерка смотрит на курицу, потом на меня, и, похоже, ей нужен ответ. Я смотрю на Лерку, потом на курицу, та не шевелится, наверное, уснула. Перевожу взгляд на Лерку. В её глазах вопрос не просто застыл, он там. В общем отвечать придется, и поскорее.

– Не знаю. Спасти хотел, – говорю и поминаю, что нет у меня внятного объяснения, своей неадекватности. Может согласиться на Игоревича пока не поздно?

– От кого? – «сестра» смотрит на меня в упор. И не дождавшись ответа, а как ей ответить, если я и сам не знаю, выносит диагноз: – Бэтмен дебильный! Куда хочешь девай, но чтоб завтра её здесь не было!

Я молчу и киваю.

– Эй! Спасатель! – Лерка опять готова к диалогу. – Чью фамилию брать будем?

– Настоящие давай не будем говорить, – умнее я пока ничего не успел придумать.