– Почту за честь! – по-моему, благородные люди так должны отвечать в аналогичных ситуациях.
Я посмотрел на Миколу:
– Веди!
– Да почитай, и пришли уже! – Радостно сообщил тот. – Токма левой ногой шагнуть и осталось!
Глава 4
Мы действительно прошли не больше ста метров. Лавка Роман-Григорича, в которой работал (или правильно говорить «служил»?) Микола, размещалась в каменном двухэтажном доме. Вывески в нашем обычном понимании не было. Вместо неё над входом висел большой, не меньше метра, ключ. Правда, не золотой, как у Буратино, а железный, чёрный, наверное, воронёный, чтоб не ржавел. Только не метр, Александэр Константинович, а полтора аршина.
В дверях стоял человек средних лет и среднего же роста, одетый почти также как и наш провожатый. «Униформа» – подумал я.
– Микола, ты где шляешься? – накинулся он на «коллегу». – Хозяин тебя обыскался!
– Вася! Я тебе сейчас такое расскажу! – начал было Микола.
– Это хозяин тебе сейчас расскажет! – перебил его Василий. – Ушёл и пропал!
– Да ты постой! – спешил поделиться новостями Микола. – Ты ж ничево не знашь!
Он остановился в двух шагах от Василия, и указывая руками держащими картуз-копилку в мою сторону радостно сообщил:
– Его милость-то сейчас Трошку-драчуна как есть завалил!
– Иди ты! – Не поверил Василий.
– Да чтоб я сдох тыщу раз! – «побожился» Микола.
– Да как он смог-то?! – не поверил Василий, недоверчиво глядя то на меня, то на Миколу.
– Цельных два ра́за! – добивал его сослуживец. – Перво́й-то раз Трошка пятимшись запнулси, да задом как плюхнется! А сладились-то, кто кого собьёт! Ну, стало быть, барин-то и сбил! А там вишь, нет, не засчитали! Такое началось! – Микола аж глаза закатил.
Мы с Шеном стояли, смотрели и никого не торопили. Для китайца это предстало такой же новостью, как и для Василия, ну а я… Я ведь на поединок не из зрительного зала смотрел, и мнение стороннего наблюдателя меня тоже интересовало.
– Капитон-то – рожа прохиндейская, ничего, мол, не знаю, пущай продолжают! – вдохновенно вещал Микола. – Тут барин как осерчал, да как давай Трошку охаживать! Да всё ногами! То в брюхо ему, то в микитки! Да по морде ему, по морде! Да всё ногами! Трошка-то сперво стоял-стоял, а после ка-а-ак брякнется! Вот те и всё!!! Вот те и Трошка! Вот те и драчун! И без Гришки-стрельца эвона как наваляли!
– Ну, дела! – Только и смог вымолвить Василий, впечатленный столь красочным изложением событий.
А Микола тем временем продолжал:
– Капитон-то ажник с лица спал! Краше в гроб кладут! А и то! Стокма деньжищ отдавать! Барин-то вишь чего, на себя до двух целковых поставил! А Трошка взял, да и не сдюжил. Вот тут четыре рублика вынь и полошь не греши!
– Это как же?! – Обалдело спросил Василий. – За два раза́ штоль?
Трудно было понять, что его удивило сильнее, то, что Трошку кто-то смог побить, или то, что Капитон расстался с такой «кучей» денежных средств.
– Да куды ж он супротив всего миру-то?! – причастность к таким «великим» событиям возвышало Миколу не только в глазах Василия, но похоже и в своих собственных. Он потряс моим головным убором и в голосе его послышались повелительные нотки: – Вот, поменять надобно!
– Что поменять? – Донеслось из-за дверей.
От этих простых слов, произнесённых ещё более уверенным тоном, расправленные только что плечи поникли, крылья выросшие было за спиной, скукожились до состояния полной невидимости, весь остальной Микола тоже как-то сник.
Почти сразу за этими событиями, в дверях появился тот, чей вопрос и послужил причиной столь резкой перемены в поведении нашего любителя боёв без правил. Человек, задавший простой вопрос из двух самых обычных слов, высоким ростом не отличался. Про таких говорят: ниже среднего. Не отличался он и излишней упитанностью, наверно, поэтому казался человеком подвижным и легким на подъём. Именно, подвижным, а не вертлявым. Подвижность у мужчин годам к шестидесяти полностью заменяется степенностью. У этого же человека они умудрялись органично сочетаться. Я думаю, что это и есть сам хозяин лавки.