— Почему любовницей, ты будешь моей любимой женщиной. Ты нужна мне, Катя, я хочу, чтобы все было как раньше!

— Чтобы ты приезжал, когда посчитаешь нужным, а я ждала тебя как Ассоль принца? Ты в своем уме, Андрей? На принца ты давно не тянешь, особенно с кольцом.

Распалять выпившего мужчину однозначно не стоило. Катя запоздало пожалела, но было поздно. Силанин наклонился к ней, багровея, и прошипел над ухом:

— Ты все равно будешь моей. Да, любовницей, и что с того? Считаешь, что годишься на большее, особенно со своим багажом? Много желающих на тебя с твоими сиротами!

Она попробовала отцепить цепкие пальцы, но Андрей был сильнее. Он одной рукой заломил ей локти за спиной, вжал в стену, а другую она с ужасом почувствовала под платьем. Попыталась закричать, но нетерпеливые губы нашли ее рот, и теперь поцелуи, которые раньше сводили с ума, показались просто омерзительными.

— Отпустите девушку, — послышалось за спиной вежливое. Руки и губы вмиг исчезли, и Катя увидела двух мужчин в костюмах, которые тут же представились: — Служба безопасности заведения.

— Это моя девушка, — начал Силанин, но Катя быстро отскочила в сторону.

— Я не твоя девушка! Отстань от меня, Силанин! — она дышала часто и неровно, боясь сорваться на истерику. Мужчины нахмурились и перевели взгляд на Андрея.

Тот попытался что-то объяснить охранникам, Катя не стала слушать, снова сбежала в туалет. Шумно выдохнула несколько раз, не позволяя слезам пролиться, поплескала водой, охлаждая пылающее лицо, а потом щедро нанесла несколько слоев помады, будто навесила щит.

В зал возвращаться не хотелось, но пришлось себя пересилить. Можно со всеми попрощаться и минут через десять исчезнуть. Вечер был безнадежно испорчен, а в голове так и крутилось: «Ты не годишься на большее…»

— Катюшка, ты почему не сказала, что замуж выходишь? — встретили ее ребята, вернувшиеся с улицы, куда выходили перекурить. — Там тебя жених ищет. На такой тачке приехал, закачаешься! Не машина, а космический корабль!

— Замуж? — переспросила Катя слабеющим голосом, одновременно уловив периферийным зрением, как в зал входит Аверин, и снова внутри все перевернулось.

Как она могла столько лет любить такое ничтожество? Почему Андрея считали первым красавцем школы? Какие странные представления о том, что такое по-настоящему красивый мужчина!

Взрослый мужчина, а не сопливый мальчишка, ее ровесник. Как ей мог нравиться секс с Силаниным — бледный отголосок того, что творилось с ней в ту единственную ночь, когда они сходили с ума с Климом?

С Андреем она подстраивалась, все время думая о нем, чтобы доставить ему удовольствие, подвинув свои ощущения и желания. Она ведь так его любит, она его заводит, чего еще желать!

А Клим был будто ее продолжением. С ним она отдавалась на волю чувств, он откуда-то знал, что ей нужно. С ним она могла кричать, царапать его спину ногтями, прикусывать зубами его кожу — терпкую, теплую. Ей до одури нравился его вкус…

— Привет, любимая, — Аверин улыбался своей ошеломительной улыбкой, и Катя с трудом загнала вновь подступившие слезы. Она была так счастлива и благодарна Климу, что ничего не сказала. Молча бросилась ему на шею и поцеловала в щеку, совсем забыв о густом слое помады. Клим слегка отклонился и взял ее за подбородок. — Ну что за детский сад, Катенька, разве так целует любимого мужчину без пяти минут невеста?

Поцеловал ее в губы, и из нее будто воздух выбили. Такой получился неожиданный поцелуй — короткий, глубокий, волнующий и… сладкий. Катя даже на носочках потянулась, чтобы продлить, но Аверин уже отстранился, и она едва сама не затянула новый.