Маша! Ты в своем уме?! Пристаешь к спящему чужому мужику, собственному боссу на рабочем месте?!

А потом меня как ударит током: видеокамера!!! Поднимаю глаза на округлый глазок, что висит в углу потолка. Боже, она работает или нет? Вроде насколько я знаю, запись не просматривается обычными охранниками, что стерегут нашу компанию. Наверно, босс сам ее просматривает при надобности, иначе Сабина не забиралась бы так запросто к нему на колени.

А если Зарецкий решит посмотреть материал, а тут я его глажу… Это как вообще? Хорошо, хоть целовать не полезла… Ну и дура же ты, Машка!

Вся в испарине выхожу в приемную. Надо же было так облажаться и забыть о камерах напрочь?!

Чтобы как-то отвлечься от всего этого открываю квартальный отчет. Самое время им заняться.

Я настолько погружаюсь в цифры, что не замечаю, что прошло уже порядочно времени.

- Мария!!! – оживает селектор гневным боссовым голосом.

Тут же вскакиваю, и бегу со всех ног к боссу.

- Мария!!! – рычит он, сидя на своем рабочем кресле. Он уже в пиджаке и галстуке, плед скомканной тряпкой валяется на диване.

- Слушаю вас. – испуганно бормочу я.

- Это что такое?! – брезгливо указывает он на клетчатое изделие.

- Я накрывала вас пледом.

- Зачем?!

Возмущение шефа такое искреннее, что я начинаю думать, что совершила некую глупость, а не благородный поступок.

- Ну… я не хотела, чтобы вы замерзли.

Шеф возмущенно возводит глаза к потолку.

- Сколько сейчас времени? – вновь раздражается он.

- Э-э-э… начало двенадцатого. – смотрю я на настенные часы.

- Вот именно!!! – кричит на меня мужчина. – А я во сколько приказал меня разбудить???

- В девять, - очень тихо отвечаю я, чувствуя себя полной идиоткой.

- А сейчас сколько???

- Начало двенадцатого, - стараясь не расплакаться повторяю я.

- Вы – дура?! – пылит на меня шеф.

Он прекрасно видит, в каком я подавленном состоянии, и все равно продолжает давить.

- Простите.

- А если бы я пропустил важный звонок? Если бы потерял контракт на несколько миллионов?! Кто бы его мне возмещал?! Вы?!

Мне так обидно, а противные слезы все же брызгают из глаз. Быстро вытираю их тыльной стороной ладони, но шеф все видит.

- Что мне ваши слезы?! Они не стоят контракта!!! Они не стоят денег!!! Они ничего не стоят! Что вы думаете, поревете тут, своими прекрасными глазками похлопаете, и я вам все спущу с рук?! Не выйдет!

Молчу. Не знаю, что делать дальше. Наверно впервые в жизни на меня так сильно давят и орут. За дело причем.

- Уходите! – отрезает Зарецкий.

Разворачиваюсь, и стуча каблуками быстро покидаю кабинет Кирилла. Бегу прямиком в туалет – чтобы от души пореветь там. Вот и жалей после этого мужчин. Я хотела сделать ему как лучше, позаботилась, пожалела… а в ответ крики, оскорбление и гонение. Интересно, «уходите», это из его кабинета, или из его приемной, навсегда?!

Боже… у меня же ипотека, близнецы, и Матюша… мне нельзя терять работу… Всхлипываю еще горше. Благо, хоть в туалете сейчас никого нет. Хорошо Зарецкому… заделал мне двоих детей, а теперь орет по каждому поводу, и шпыняет как последнюю дуру.

15. Глава 15

Наревевшись от души, умываюсь. Лучше уж совсем без косметики, чем размазанный слезами тональник и черные потеки от туши. Чувствую что-то неладное.

Нет, да не может быть… еще же рано! Я так рассчитывала, что ежемесячные дамские неприятности начнутся в этом месяце на выходных. Приложение на смартфоне показывало тоже самое…

Захожу в кабинку. Ну точно, красные гости! Они, родимые. Видимо от стресса организм дал небольшой сбой, и «это» началось пораньше. Офигеть, как «хорошо»… меня обычно скручивает в бараний рог в первый день, и я лежу пластом, приняв обезболивающее. После рождения двойни «эти» дни стали интенсивными и очень болезненными.