- Ух, норовистая! – с придыханием хрипит Громов, но руки свои убирает, позволяя мне полностью завладеть ситуацией.

            А я?! А ничего, что я тоже человек? Поделили они меня, козлы фиговы! А может я не хочу ни с кем делить себя?! Что за шовинизм такой? Может, я вообще хочу лишь с одним быть! И не факт, что он будет их этой мерзкой парочки завоевателей! Резко отстраняюсь от Громова.

13. Глава 13

            - Ну чего ты Сластен?! – Сильные пальцы, забитые татухами оглаживают мое полуобнаженное тело.

            Бадоев опускается на диван рядом. Под ним образуется такая выемка, что я едва ли не скатываюсь к нему под колени. Но мне не дают этого сделать при всем моем желании. Пальцы кружат по спине, то же самое делают жесткие губы в обрамлении бороды и сильный гибкий язык, повторяя каждое движение, не давая ни единого шанса остаться чем-то не заласканному и не зацелованному.

            Бадоев расстегивает мой лифчик, будто невзначай, и сзади, со спины продолжает вальсировать руками, подбираясь к заветным вершинкам налившейся сладкой истомой груди.

            Я прогибаюсь в спине. Невольно. Сопротивляюсь. Но это бессмысленно. Против меня абсолютно все. Даже мое тело. И вот последний оплот окончательно падает, когда рука Бадоева, приласкав грудь опускается ниже. Это конец. Это бездна, в которую я пааю, благодаря стараниям двух варваров. Я теряю крохи разумных мыслей, что мелькали где-то, маячили призрачным светом. Я покоряюсь. Меня завоевали. Победили. И мое тело с упоением наслаждается собственной капитуляцией, деля с победителями пиршество и экстаз.

            Не понимаю в какой момент Громов вновь завладевает моим ртом. Я делаю это неуверенно, неумело, но когда сзади бандит дает о себе знать в моем самом сокровенном местечке, я на секунду прихожу в себя.

            - М-м-м… - протестующе мычу, ибо никаких других звуков мой занятый рот издать не в состоянии.

            Но меня не слышат. Или не хотят, что скорее всего. Пальцы осторожно, но настойчиво кружат вокруг запретного. Мокрые и скользкие, невзначай поглаживая, срываясь в тугое колечко, отчего оно сладко сжимается, посылая всему моему телу нереальный кайф.

            ***

            - Сластен, что случилось? – оба мужчины расслаблено развалились кто в кресле ректора, кто на кожаном диване. Сытые, довольные, важные. Еще бы! После всего, что мы вытворяли втроем в этом кабинете, тут сутки проветривать надо – уровень тестостерона в воздухе и эндорфинов в мозгах зашкаливает.

            Молча и злобно собираю уцелевшие вещи по комнате.

            - Сластен, обиделась? На что?

            - Да пошли вы, оба! – пытаюсь справиться с бюстгальтером, но крючок как назло никак не попадает в петельку.

            Громов подается ко мне. Ловко продевает, не забывая при этом прикусить затылок в рваном поцелуе.

            - Да не трогайте меня! – сержусь я, отпрыгивая от неандертальца. – Взяли свое, что вам еще надо?!

            Оба мужчины переглядываются меж собой многозначительно.

            - Сластен, мы с тобой хотим быть! Что в этом непонятного? Нравишься нам обоим. – Это Громов. Он отошел от меня, когда помог с застежкой, и стоит на расстоянии вытянутой руки.

            - У нас серьезно все, Сластен, - подтверждает Бадоев.

            - Серьезно что? Подлавливать меня и трахать вместе? В любом месте? – нервно усмехаюсь я.

            Бадоев хочет что-то возразить, но я уже полностью одета, и вышмыгиваю из кабинета, задавая деру от озабоченных мужиков. Хорошо, что тетя-секретарь Демида куда-то вышла из кабинета. Потому что я не уверенна что не орала, как чокнутая от наслаждения. Вернее уверенна, но как раз наоборот, что стонала, как самая последняя шалава! Да еще под двумя.